Ну вот, «От заката до заката» — кому только на инсайде и тварях этот расказ ни приписывали 
Но он мой. Нет, правда мой, честное слово!
Из всего написанного на ФБ этот текст — самый странный, пожалуй. В смысле, что написан за один (!) день, что для меня совершенно не свойственно и под влиянием внезапного озарения. Идея пришла ко мне по дороге на работу и уже к вечеру все было готово.
Ах да, вопреки распространенному мнению «От заката до рассвета» — фильм Роберта Родригеса, а Квентин Тарантино написал к нему классный сценарий. Атмосферу которого я очень старалась уловить.
Особая благодарность Хисс — за рисунки и атмосферу
Густые клубы пыли вздымались на Лотерингском тракте. Одинокий всадник на пегой лошади, вынырнувший из пыльной завесы, остановился у неприметного строения, на крыше которого красовалась вывеска «Настойки Бодана. Лучшие в Ферелдене».
Всадником оказалась сэр Коутрен, шериф округа Денерим. Стащив латный шлем, она вытерла потное лицо тыльной стороной кисти.
– Ну и жарища, мать ее так, – бормотнула она, входя в лавку.
– Эй, Бодан, – гаркнула леди-рыцарь, – тащи кувшин эля, да похолоднее!
Гном Бодан, сосредоточенно водящий пером в здоровенной амбарной книге, коротко кивнул стоящему рядом парнишке с на редкость придурковатым, даже для гнома, лицом.
– Сэндал, сынок, принеси леди эль из ледника.
Облокотившись на прилавок, Коутрен доверительно сообщила низенькому торговцу:
– Охренеть, жарища. Самое оно в такую погоду туда-сюда по дорогам шататься. И лошадь жалко, она-то в чем провинилась?
Цапнув кувшин из рук подошедшего Сэндала, Коутрен одним махом осушила его, одобрительно крякнув.
– Хорош, зараза. Из чего ты его варишь, Бодан? Впрочем, нет, не отвечай. Пусть мой желудок пребывает в блаженном неведении, – она весело загоготала, Бодан сдержанно улыбнулся.
– А что у вас за дело, шериф, – вежливо спросил гном, перелистывая страницу.
Коутрен досадливо прищелкнула языком.
– Да вот, неспокойно-то нынче здесь, Бодан. Про Мор слыхал? То-то же. Тейрн Логейн сказал, мобилизацию объявим... А вообще, – она понизила голос до шипящего полушепота, – лично я думаю, нет никакого Мора – это все кайлановы бредни.
– Угу, – старательно поддакнул торговец. – Я тоже так думаю.
– А тут еще неприятность. Слыхал, что в Круге случилось?
– Нет, – удивленно ответил Бодан, – а что там?
– Да представь, херня какая вышла. Доставили туда девку, из отступников, на перевоспитание, значит. А ночью к ней забурилась старшая сестрица и они на пару всех храмовников ферелденского Круга вырезали. Которые на тот момент там находились.
Бодан присвистнул:
– То есть, как это – всех? Там же их до хрена было, храмовников?
– Да не было многих там, часть в Остагар отправились, часть – в Лотеринг. Они время четко подгадали, – Коутрен махнула рукой. – Представляешь, забрали все ... не помню, как эти колбы с мажеской кровью называются. Ну, те, по которым их потом храмовники отыскивают.
– Филактерии.
– Ага, точно. Ну, бешеные сучки. Говорят, старшая Грегору кишки выпустила, безо всяких предисловий – кинжалом чиркнула сверху вниз – и готова кровяная колбаска. А вторая, младшая – пятерых храмовников изнасиловала. Причиндалы им поперетягивала ремнями – и вперед. Психопатка.
Шериф вздохнула.
– Ладно... ты, это, если увидишь вдруг этих двоих – сообщи мне, ладно? Ты их сразу узнаешь – они высокие, темноволосые. Та, что постарше – с короткими волосами и такой характерной татуировкой на переносице – красной, в виде зигзага. Вторая – чокнутая которая – рожа круглая и по-детски наивная. А волосы подлиннее будут. В общем, не ошибешься. И поосторожнее с ними!
Бодан усиленно закивал, тараща испуганные глаза. Леди-рыцарь постучала костяшкой пальца по бронированному паху и подмигнула:
– Я в нужник наведаюсь, ладно? Сам знаешь, женские дела, все такое.
Бодан снова кивнул, опуская глаза в книгу.
Острый клинок, нацеленный в глаз, заставил его нервно заерзать.
– Ну что такое, – шепотом возмутился он, – я все сделал, как вы велели. Отпустите же, блин!
Высокая девушка в мужской одежде, с коротко стрижеными волосами, сжимавшая клинок, насмешливо подняла брови. Ее сестра, в слишком открытом для девицы платье, что-то лихорадочно зашептала ей на ухо.
Девушка с татуировкой нахмурилась:
– Это правда? Ты подал ей знак?
– Чего?! – от возмущения, Бодан перешел на сдавленный крик. – Не подавал я никаких знаков!
Круглолицая в платье снова приникла к уху сестры.
– Она говорит, ты сказал: «Помоги мне», – кинжал слегка надавил дряблую плоть под глазом.
– Да она больная на голову, – не сдержался торговец. – Ей башку нужно лечить, бля, лириумом!
Хлопнула задняя дверь, девицы ретировались в свое убежище.
Кряхтя и потирая поясницу, Коутрен вновь подошла к прилавку.
– Подзаебалась уже эти доспехи таскать, – сообщила она. – Ладно, сгоняй своего мальца еще на ледник и я поеду, пожа…
Договорить она не успела. Кривое заточенное лезвие с хрустом вышло из ее правой глазницы, обрызгав ошеломленного Бодана красной жижей.
Аааааа!! – заорал гном, бросаясь под прилавок. – Да вы в полный рост охуели, тупые сучки!
– Ты сказал ей «помоги мне», – завизжала круглолицая, – еще и глазами показал, где мы спрятались!
– Ни хуя я не показывал! – завопил огорченный Бодан. – Чтоб ты сдохла, нимфоманка психованная! – с этими словами он судорожно сковырнул крышку тайника, доставая оттуда кривой ривейнский ятаган.
– Что ты сказал про мою сестру, мразь? – стриженая девица выхватила свой нож из рук сестры и подскочила к скрюченному под прилавком торговцу. Младшая ринулась следом, вытянув руку для заклинания. С диким криком гном выскочил из-за прилавка, сделав выпад вслепую. Ятаган вонзился прямо в центр выставленной ладони магички.
Бетани – так звали младшую из девиц, истошно заорала, выпустив из продырявленной ладони шар огня, мгновенно превративший гнома в маленький, толстый, визжащий факел.
Покачав головой, старшая сестра взяла младшую за локоть и потащила на улицу, приговаривая:
– Твою мать, Бетани. Сколько раз тебе говорить – не трогай никого без нужды, не убивай, не поджигай, не проклинай, не замораживай. Папа был бы очень тобой недоволен!
Переругиваясь, сестры подошли к своим лошадям, не обращая внимания на столб пламени за их спинами – все, что осталось от «Настоек Бодана. Лучших в Ферелдене».
Небольшая придорожная харчевня неподалеку от Редклифа была забита – яблоку упасть негде. Невысокий лысеющий мужчина с подносом в руках еле-еле протолкался к шаткому столику в темном углу. Поставив поднос на выщербленную столешницу, он сел, пододвинув миски к сидящим напротив подросткам. Джейкоб Фуллер, храмовник, оставивший службу в Церкви, и его семья – дочь Кейт и приемный сын Скотт. Как и многие другие, они бежали с Юга, охваченные паникой надвигающегося Мора.
Кейт Фуллер, которую природа наградила узким лобиком со следами подростковых прыщей и едва различимыми глазками, заупрямилась.
– Папа, я не хочу это есть! Оно несъедобно! Почему мы не можем поехать в нормальное место?
Джейкоб молча ел, блестя залысинами. Скотт, чья внешность ясно говорила о его кровной чуждости семейству Фуллер (он был городской эльф), также быстро уминал серое варево, роняя вязкие комки на колени.
– Не торопись, Скотти, – наставительно сообщил Джейкоб, – ты не в эльфинаже, никто у тебя ничего не отнимет. А ты, юная леди, – обратился он к дочери, – могла бы быть благодарна за пищу.
Кейт фыркнула, демонстрируя отношение к происходящему, но, поймав жадный взгляд брата на своей тарелке, насупилась и принялась за еду. Какое-то время бывший храмовник и его чада сосредоточенно стучали ложками. Насытившись, юный эльф попросил разрешения выйти из-за стола, проверить, как там повозка. Проводив его взглядом, Кейт быстро зашептала отцу:
– Ты правда думаешь, Скотти пошел проверять наши вещи? Чтобы ты знал, он пошел подъедать лошадиный харч. Я давно заметила, что он это делает на каждой остановке. Оттого и Андрасте тощает, несмотря на корм, что мы ей задаем.
(Андрасте звали кобылу Фуллеров, упорно тащившую на себе их фамильный скарб и бренные тела – с терпением, достойным истинной святой).
Шокированный Джейкоб отложил ложку.
– Кейт! Как ты можешь говорить такое о брате? – он покачал головой. – Ладно, схожу проверю, мало ли…
Девочка потупилась, кусая губы.
– Погоди… Пап, я давно хотела тебя спросить, пока Скотти нет рядом...
Поднявшийся было с места Фуллер-старший сел, вопросительно глядя на дочь.
– Почему ты ушел из храмовников? Разве там тебе было плохо? Тебе платили, предоставляли жилье, давали бесплатно лириум, – видя, что отец нахмурился, Кейт поспешно добавила. – Что бы сказала мама?
Джейкоб тяжко вздохнул.
– Мама ничего больше не скажет, Кейт. Она умерла и ей теперь наплевать, – видя, что бусинки глаз Кейт наполнились слезами, он взял дочь за руку и серьезно прибавил. – Я не мог оставаться больше на службе после того как утратил веру в Создателя.
– Но папа, – запальчиво возразила Кейт, – ты же всегда был таким верующим, преданным Создателю и Андрасте, таким… правильным! И теперь, спустя столько лет, ты просто просыпаешься утром и говоришь: «пошли они в жопу»?!
Джейкоб скорбно взглянул на нее.
– Я не говорю – пошли они в жопу… Я не сказал, что перестал верить. Но если ты спросишь, люблю ли я их, то ответ – нет. Больше не люблю.
Некстати вернувшийся и торопливо жующий Скотт прервал их беседу.
– Смотри, па, – сказал он, – что я нашел на конюшне. Он протянул отцу и сестре смятую листовку, гласившую:
Ниже находились рисунки, которые, по идее, должны были изображать сестер Хоук. Первый представлял собой неправильный овал с неровным частоколом редких волос, стоящих дыбом на вогнутой макушке. Рот у старшей Хоук почему-то был ярко-алым и располагался на переносице. Лицо младшей, если верить листовке, смахивало на непропеченный блин с горелой каймой, в которой, при некоторой доле фантазии, угадывались волосы.
Повертев объявление в руках, Джейкоб неопределенно хмыкнул и бросил его на пол. Скотти торопливо подобрал листок и сунул за пазуху. Фуллеры погрузились в повозку и отправились дальше.
Двигаясь вдоль озера Каленхад, сестры Хоук встревоженно переговаривались. Близилась ночь, и только самоубийца мог рискнуть заночевать в дороге.
– Ты как там, Бетани? – спросила Мариан. Та слегка поморщилась и показала сестре руку, в которой зияла дыра, через которую вполне можно было смотреть.
– А залечить?
В ответ Бетани пожала плечами, мол, кровь остановила – и ладно. Мясо само нарастет.
Пришпорив коней, они поскакали быстрее, стремясь успеть в Редклиф до заката.
Джейкоб Фуллер, правящий повозкой, задремывал уже не впервые. Но в этот раз он отключился так основательно, что едва не навернулся с козел. Повернувшись к Скотти и Кейт, он прокричал:
– Сейчас доберемся до Редклифа, там заночуем.
– Ну па-апа, – немедленно заныла Кейт. – Ну где мы там заночуем? Там же наверняка ни приличной харчевни, ни музыкантов, а вместо ночного горшка – яма под окнами номера.
– Главное – там есть кровать и крыша над головой, – отрезал бывший храмовник, – я нуждаюсь в отдыхе.
Увлекшись спором, они едва не наехали на Мариан, которая пересекала улицу, ведущую к харчевне. Остановившись, девушка внимательно осмотрела каждого из сидящих в повозке, презрительно ухмыльнулась, сделала непристойный жест и отправилась дальше. Скотти восхищенно пялился на ее ноги, обтянутые тонкой кожей. Он узнал ее сразу, несмотря на уродливую картинку в объявлении. В своих мечтах юный эльф уже представлял, как уединится с листовкой в укромном месте, расстегнет скудную ширинку и… Тут он получил увесистую затрещину от Джейкоба, который совершенно правильно оценил выражение лица приемного сына.
Войдя в тускло освещенную комнату, Мариан рухнула на продавленную кровать, заложив руку за голову. Бетани присела рядом, положив голову ей на плечо. Так они провели какое-то время, затем Мариан сказала.
– У меня появилась идея, Бет, – как нам с тобой добраться до Киркволла, вместе с филактериями, и получить наши денежки…
Тихо поминая Создателя и Андрасте, совокупляющихся в противоестественных позах, Фуллер-старший рылся в повозке, пытаясь отыскать свою дозу. Он слишком долго не принимал лириум – руки дрожали чересчур сильно, чтобы спокойно и методично переложить вещи. Скотти, наблюдавший за приемным отцом, похолодел. На последней стоянке он обменял небольшой пакетик толченого лириума из отцовских запасов на пирог с черникой – и теперь с внутренней дрожью прикидывал, что сотворит с ним отец, прознав об этом. К его счастью, Джейкоб решил, что использовал весь свой «дорожный» запас, и полез в заначку, велев сыну и дочери идти к хозяину таверны, толстому Ллойду, разузнать насчет комнаты да сколько тот возьмет с них за постой.
В таверне было пусто. Удивленная Кейт растерянно оглянулась, Скотти решительно направился к стойке. Хозяин выпучился на него так, словно перед ним был не худенький эльф, а, как минимум, сам король Кайлан.
– Откуда вы все беретесь сегодня? – бесцеремонно поинтересовался толстяк. – Сначала эта баба в мужском шмотье, теперь вы, сопляки. За каким хреном вас сюда принесло?
– Нам бы комнату, переночевать, – пискнула Кейт. Скотти радостно закивал, соглашаясь с сестрой. Ллойд глумливо захохотал.
– Я не могу… И эти тут ночевать собрались. Ребятки, а вас не смущает, что через часок-другой, после того, как вы удобно устроитесь в кроватках – придут, гремя костями, дорогие гости из здешнего замка. И ваш сон, очень возможно, станет последним.
Кейт тупо посмотрела на трактирщика, потом на брата. Из сказанного до нее дошло только то, что кровати тут есть и очень даже возможно рассчитывать на компанию. Наделенный куда большей сметливостью Скотти деловито спросил:
– А сколько за ночлег возьмете?
Утерев слезы жирной ручищей, Ллойд грохнул на прилавок ржавый амбарный ключ.
– Знаешь, парень, даже у меня не хватит совести взять оплату за постой с живыми мертвецами в качестве бонуса. Ночуйте так. Только потом – не жалуйтесь!
Возвратившись к отцу, Скотти отдал ему ключ, стряс с него 10 серебряков якобы за постой и помог втащить узел с вещами по лестнице.
Отдыхало семейство Фуллер недолго. Кейт направилась вниз, где служанка Ллойда, Белла, подогрела ей таз воды для мытья. Скотти возился с найденной им листовкой, ну а сам глава семейства спал, отвернувшись к стене. Стук в дверь обеспокоил почтенного Джейкоба. Он подскочил, долго и сонно растирал переносицу, затем дошел до двери и открыл ее. На пороге стояла темноволосая девушка в таком обтягивающем платье, что спелые груди буквально выпирали наружу. Она очаровательно покраснела и улыбнулась.
– Можно одолжить у вас немножечко угольков для растопки камина?
Прежде чем обалдевший Джейкоб смог ответить прекрасной леди, что у них нет ни угольков, ни камина, который ими можно топить, как рывком распахнувшаяся дверь больно стукнула его по лбу. А маленький, но очень твердый, кулак врезал под дых, опрокидывая на кровать.
Стремительно вошедшая следом в комнату девушка оказалась той самой хамкой в кожаной мужской одежде и странной татуировкой на переносице, которую они видели во дворе.
– Только пикни мне, сука, – обстоятельно посоветовала незнакомка. Обернувшись, она увидела ошеломленного Скотти. Брезгливо взяв эльфа за кончик длинного носа, она пересадила его поближе к Джейкобу, с интересом уставившись на них.
– Вы кто, ребята? Педики, что ли?
– Это мой сын, – с достоинством ответствовал Джейкоб, обнимая Скотти за плечи.
– Так ведь он же эльф, – мелодично промолвила девушка в платье. – Он не может быть твоим сыном, я точно знаю. Даже если его мама была эльфом и ты – точно его отец, этот парень был бы человеком!
– Что за херь ты несешь, Бетани! – прикрикнула на нее незнакомка с татуировкой. – Опять ерунды начиталась?
– Это не ерунда, Мариан, – с обидой произнесла та, которую назвали Бетани, – эту книжку написал один очень умный и важный человек. Я безмерно его уважаю! Тебе бы тоже стоило прочесть его книгу.
– Имела я во все дыры твоего важного человека, и его книгу тоже… – она резко развернулась, услышав, как хлопнула дверь за спиной. На пороге стояла перепуганная Кейт, замотанная в полотенце. Отвесив легкого пинка, незнакомка помогла ей добраться до кровати, где уже сидели брат и отец.
– Ладно, вы трое, слушайте меня очень внимательно, – девушка с татуировкой подвинула стул и уселась прямо перед оцепеневшими Фуллерами. – Я Мариан Хоук, а это – моя сестра Бетани. Мне жаль вам это сообщать, но куда бы вы ни направлялись – вам придется чуток скорректировать ваши планы. Мы с сестрой направляемся в Киркволл. У нас там… ммм, небольшое, но денежное дельце. Но проблема в том, что нас ищут…
При этих словах Скотти почувствовал, как листок с объявлением о награде жжет его тощую грудь.
– А мы с сестренкой жуть как не хотим, чтобы храмовники, с их посиневшими от лириума мозгами, попортили нам наши планы.
Джейкоб густо побагровел, но счел за благо молчать. Мариан ласково улыбнулась.
– Мы договорились?
Ее сестра обошла кровать и присела рядом со Скотти. Ей нравилось, как юный эльф смотрел на нее.
– Ты никогда не думал о том, чтобы стать храмовником, малыш? – прожурчала она, щекоча его шею ногтями. – Мне нравятся храмовники…
– Эй, Бет! – Мариан поманила ее. – Иди-ка сюда, ладно? Держись поближе ко мне.
Она повернулась к Джейкобу.
– Что скажешь, папаша? Ты помогаешь нам с Бетани добраться до Киркволла, а я отпускаю тебя и твою семейку – на все четыре стороны. По рукам?
Глядя на улыбку стриженой стервы, бывший храмовник Фуллер испытывал жгучее желание схватить стул и раскроить этот ладный череп. Но, будучи человеком разумным, понимал, что это не выход. Создатель бы этого не одобрил. Да и лезвие ножа, которое эта сука засунула ему в рот в качестве дополнительного аргумента – всерьез беспокоило; так же и морду можно напополам разрезать, ненароком.
– По рукам, – вздохнул он, потирая ушибленный лоб. – Что от нас требуется?
– Ничего особенного, – засмеялась старшая из сестер Хоук. – Но сначала нам нужно решить маленькую проблемку тут, в Редклифе.
«Маленькой проблемкой» Редклифа оказались мертвецы, каждую ночь нескромной толпой навещавшие тихую деревушку. Все, что было известно вконец замордованным ночными визитами жителям, – это то, что нежить являлась прямиком из хозяйского замка. Все это сестры выяснили у трактирщика Ллойда, после чего отошли в сторону и принялись совещаться. Воровато оглянувшись, Скотти тихо прокрался к стойке, и горячо зашептал в красное ухо Ллойда, помахивая перед его носом сложенным пополам листком. Предусмотрительный эльф раздобыл уголек и аккуратно пририсовал нолик к означенному вознаграждению.
Смерив опытным глазом вооружение Мариан и посох за плечами ее сестры, Ллойд отрицательно покачал головой. Сарделькообразные пальцы стиснули плечо юного собеседника.
– Слышь, парень, – от трактирщика несло брагой и луком, – не советую связываться. Ты список видишь, тех, кого эти бабы к Создателю отправили? Хочешь его пополнить? Вот эта, с сиськами наружу – явно малефикар, жопой чую. У нас был тут случай, с полгода назад. Один из наших тоже подзаработать хотел, на отступника поохотиться. Так тот его одним заклятием так расхерачил, что народ потом по всему Редклифу дня три кишки с крыш собирал. Нет уж, 250 золотых – сумма, конечно, охренительная. Да вот жизнь – она завсегда дороже.
Огорченный Скотти забился в угол, где долго думал над своим невезением. Потом просветлел лицом, залез за пазуху, достал листок, уголек и пририсовал еще один нолик к цифре вознаграждения за темноволосые головы сестер Хоук.
К тому времени как стемнело, оборона Редклифа, возглавляемая Мариан Хоук и подкрепленная отрядом добровольцев из деревни, была готова. Налив масла на деревянную баррикаду, огораживающую выход из замка, защитники терпеливо принялись ожидать. Мариан извлекла кинжалы из ножен – в мутных клубах дыма и еще неведомо какой субстанции, повалившей из ворот замка, появились очертания уродливых костистых фигур. Ночь Живых Мертвецов в Редклифе началась!
Деловито сплюнув под ноги, Мариан поднесла факел к ближайшей бочке в импровизированном заграждении и отошла назад, любуясь, как корчатся и трещат охваченные пламенем мертвецы. Дальше стало еще веселее. Нежити из замка повалило столько, что только успевай отмахиваться. Старшая Хоук приняла боевую стойку для смертельного танца.
Раз! Сморщенная голова, усеянная зеленоватыми трупными пятнами, катится с плеч.
Два! Разворот, чтобы не потерять инерцию.
Три! Лезвие входит в ссохшиеся ребра, расплескивая фонтан черной жидкости.
Четыре! Прыжок вперед, кувырок, перекат.
Пять! Сдвоенный удар в спину. Обглоданный временем скелет разваливается на куски.
Шесть! Упав на колено, подсечь гниющие ноги, по кругу.
Семь! Сальто назад, – подходим, кому голова шею жмет.
И так снова и снова. Улучив момент, Мариан оглянулась на Бетани. Танец той был совсем иным – медленным, плавным, неторопливым. И не менее смертоносным. Посох в руках младшей сестры неутомимо раздавал всем желающим «ледяные конусы», «дробящие темницы» и «каменные кулаки» – замораживая, дробя и давя мертвую плоть нападавших.
Сестры Хоук были отличной командой. Проблема была в том, что мертвецам это было без разницы. Они тупо наседали, давя защитников плотной, разлагающейся или костистой массой. Их было не счесть, и накатывали новые и новые некротические волны.
– Откуда ж вас столько берется, бляди смердящие? – озадаченно процедила Мариан, отпихивая носком сапога очередной обнаглевший труп. – Лезут и лезут, как кунари в Тевинтер.
Она порядком устала, размахивая кинжалами, как заведенная. Мокрое от пота лицо Бетани красноречиво свидетельствовало о том же.
– Бет! – завопила старшая Хоук, перекрикивая шум боя. – Сюда!
Увлекая сестру подальше от гущи сражения, она положила руку ей на плечо.
– Не катит, сестренка. Ходячих трупаков тут столько – мочить не перемочить. Нужен другой вариант!
Бетани смотрела сквозь нее, в глазах плескалось безумие.
– А мне нравится, – произнесла она. Слова вязли на языке, словно мухи в патоке.
– Я могу призвать ледяную бурю! – ее глаза заблестели. – Или огненную!
Мариан содрогнулась, представив, как одним взмахом посоха, ее младшенькая поднимет над землей огненный или ледяной вихрь. Который сметет все на своем пути – этих гребаных трупаков, эту гребаную деревню и заодно ее, Мариан, – гребаную дуру, не способную контролировать припадочную сестрицу.
– Нет-нет, Бетани, – она терпеливо заглянула в мутные глаза сестры, – ничего такого ты пока делать не будешь. У меня есть план.
План Мариан был прост, как все гениальное. Мертвецов слишком много. Они приходят из замка. Значит – нужно пойти в замок и разобраться, откуда там взялись мертвецы в столь непристойных количествах. И главное – почему им не лежится в уютных могилках.
Сказано – сделано. Заглянув по дороге в таверну Ллойда, Хоук велела Фуллерам, сидевшим под крышей, как куры на насесте, собираться. Она не планировала дарить им возможность смыться, пока они с сестрой будут шариться по редклифскому замку. Старый пердун Джейкоб попытался выступить насчет того, что детей он с ними не пустит, бла-бла-бла, но безуспешно. Одного прицельного тычка в зубы оказалось достаточно, чтобы лишить его красноречия. Мрачно вытирая юшку, бывший храмовник потащился следом за похитительницами.
Очень скоро выяснилось, что в замок можно попасть не только через ворота. Подземный ход вел от мельницы прямо в подвалы замка.
Сняв со стены факел, Мариан вручила его Джейкобу и велела идти первым. Не сказать, что бывший храмовник был сильно рад этому, но повиновался. Сзади в него вцепились Кейт, тихо похныкивающая от страха, и Скотт, который шел молча, рассудив, что если монстры решат их сожрать, то начнут с сестры, которая привлекает много внимания.
Помещение, в котором они оказались, – было чем-то вроде замковой тюрьмы. По обе стороны от прохода тянулись маленькие, забранные решетками, камеры. Они пустовали. Ну, относительно пустовали. В некоторых из них лежали скелеты, скованные кандалами. Зато, поравнявшись с предпоследней, Мариан увидела, что внутри сидит бледный молодой человек со взъерошенными черными волосами. Определенно живой. Девушка подошла поближе, всматриваясь в незнакомца.
– Ты кто?
Тот вскочил и вцепился в прутья решетки.
– Выпустите меня, леди, умоляю!
– Э… не так быстро, чувак, не так быстро. Ты вообще кто?
– Йован.
– Отлично, Йован. Может, перестанешь жевать мочалу и расскажешь, что ты тут делаешь и что происходит в замке?
– Он маг, – внезапно подала голос Бетани. Просунув руку через решетку, она ухватила узника за воротник и подтянула поближе. – Отступник, я думаю.
Парень разразился сбивчивым рассказом, из которого стало ясно, что он действительно маг и состоял на службе у благородного Эамона, эрла Редклифа – обучал его малолетнего сына Коннора магии. Так пожелала супруга эрла, леди Изольда, которой очень не хотелось отпускать чадо в Круг магов.
– Да уж, – вставила Бетани, – моя матушка этого тоже не хотела. Отец сам меня обучал – и отлично вышло.
Мать Коннора считала, что в Круге ее сын непременно будет подвергаться насилию со стороны храмовников. И вообще, его жизнь будет безвозвратно загублена. А теперь оказалось, что усилий Йована, вложенных в обучение наследника эрла, – недостаточно.
– Он не устоял перед соблазном, – потупившись, промолвил маг. – Демон овладел его душой.
– Так значит, эти ходячие трупы – дело рук эрлова мальчонки? – удивленно переспросила Мариан. – Если его прикончить – нападения прекратятся?
– Это ребенок, – укоризненно проговорил Джейкоб, – ты же не станешь убивать невинное дитя?
– Ха! Да запросто. Из-за этого невинного дитяти мы все очень рискуем не дожить до рассвета. А нам с сестрой это прямо-таки позарез необходимо.
Она повернулась к решетке.
– Ладно, придурок. Мы пошли. Имей в виду, если ты что-то от меня утаил – я вернусь и твои кишки на решетку намотаю.
– Подождите, леди, – заволновался Йован, – выпустите меня, я вам пригожусь! Я могу все исправить! Не бросайте ме…
Кулак Мариан врезался в его переносицу с отчетливым хрустом, глаза мага закатились и он осел на соломенную подстилку.
Одернув Скотти, который подобрал суковатую палку и, высунув от усердия язык, пытался что-то выудить с трупа, лежащего в камере по соседству, Мариан и ее товарищи отправились дальше.
Осторожно пройдя через подвал и привычно прибив нескольких заблудившихся скелетов, сестры Хоук с семейством Фуллеров на буксире вышли во внутренний двор замка Редклиф. Мариан огляделась. Большой, вымощенный кирпичом, сквозь который пробивались сухие травинки. Решетка главных ворот поднята. Густой зеленоватый туман вился вдоль каменных стен, окружающих внутреннее пространство замка. Старшая Хоук закусила губу, настороженно покосившись на Бетани. Та напряженно прислушивалась к чему-то, сжимая посох с такой силой, что кожа на костяшках пальцев побелела. Внезапно она подняла руку и вся компания замерла. Раздался еле слышный хлопок и, как по команде, из-под земли полезли скелеты. Их было много. Не столько, конечно, как в деревне, но много. Хуже того, по бокам лестницы, ведущей к дверям замка, встали два здоровенных мертвеца, не меньше восьми футов ростом, в причудливых доспехах, вооруженные огромными, во весь их немалый рост, мечами.
– В подвал, живо! – заорала Мариан, вцепившись в куртку Джейкоба. – Закройтесь там изнутри и носа не высовывайте!
Краем глаза она успела заметить, что тот схватил ошеломленных отпрысков за руки и потащил в указанном направлении. Переведя взгляд на сестру, она махнула рукой, очертив в воздухе треугольник сверкающим лезвием. Бетани понимала ее с полуслова. Отбежав к стене, она выкрикнула заклятие, заморозив добрый десяток костлявых тварей. Мариан врезалась в ледяные статуи, застывшие в причудливых позах, беспорядочно разбивая двойными ударами клинков. Встав рядом с сестрой, она дождалась очередного «конуса» и новый десяток скелетов рассыпался в ледяной прах. Выскочивший из подвала Джейкоб подобрал с земли меч и решительно занял позицию рядом с сестрами.
– Эй, я что, неясно выразилась? Быстро в подвал!
– Нет! – в голосе Фуллера-старшего прозвучало такое упрямство, что Мариан даже успела удивленно на него посмотреть, прежде чем снести клыкастую башку очередного трупа.
«Однако… – подумала она, – сюрприз: у старикана прорезались яйца».
Размахнувшись, она наискось рубанула очередного гостя, удовлетворенно отметив, что втроем их дела явно пошли на лад. Но ее здорово беспокоили два громадных урода в высоких шлемах, маячившие около входа в замок. Они пока не вмешивались, но и отваливать явно не собирались.
– Что там за ушлепки, Бет? – бросила Мариан, перерубая высохший позвоночник последнего из скелетов и давя ногой его череп, для верности. – Никогда таких раньше не видела.
– Это Ревенанты, – сообщила сестра, с таким видом, словно это была исчерпывающая информация.
– Ага… а убить их как?
– Хрен их убьешь. Но можно попробовать.
Осторожно приблизившись к одному из Ревенантов, Мариан сделала выпад кинжалом, целя в костлявое горло. Тот взмахнул огромным щитом с такой скоростью, что старшая Хоук едва успела присесть. Кувыркнувшись, девушка оказалась за спиной монстра, вонзив лезвие в спину по самую рукоять. С таким же успехом она могла пощекотать его перышком. Гигант развернулся, занося над головой меч для удара. Мариан откатилась в сторону, наблюдая за противником. Второй Ревенант отлепился от облюбованного им места и тоже двинулся к ней. Хоук была отличным бойцом, то есть, отлично чувствовала, когда следует драться, а когда – уносить ноги. Повернувшись, она бросилась прочь со всей доступной ей скоростью, размахивая руками: навстречу шла побелевшая Бетани, отчаянно кастуя какое-то заклинание.
– Нет! – ее крик потонул в страшном ударе. Ревенанты притянули обеих сестер к себе, одновременно. Время остановилось. Лежа у бронированных ног венценосного мертвеца, Мариан смотрела, как неумолимо приближается огромное лезвие, когда внезапная волна света врезалась в расширенные зрачки, ослепляя и вырывая сознание.
Когда она очнулась, все было кончено. На месте темных воителей дымились две кучки пепла, смешанные с расплавленным металлом. Неподалеку лежала Бетани, возле которой суетилась Кейт. Сам Джейкоб неподвижно сидел, привалившись к стене. Вид у него был крайне болезненный, из носа текла тонкая струйка крови. Скотти нигде не было видно.
– Что это было? – растерянная Мариан утратила привычный апломб.
– Святая кара, – тихо ответил Фуллер. – Прости, я очень… испугался.
Хоук присвистнула.
– Срань Создателя… храмовничье очко не железное, на наше счастье! – она посерьезнела. – Только, это, молчи, не говори об этом при Бет. И мелюзге запрети.
– Не выйдет. Она маг, и праведный огонь ни с чем не спутает. Да и духовный урон для нее оказался велик.
– О… тогда твои дела неважны, папаша, – Мариан нахмурилась. – Ладно, я с нее глаз не спущу. Но и ты тоже будь начеку.
– А в чем дело, собственно? – Джейкоб искренне удивился.
– Долго рассказывать, но ты же сам видишь, сестренка у меня со странностями. Особенно касательно мужиков. Еще подростком у нее все хахали ходили покусанные-поцарапанные. Одному она вообще нижнюю губу начисто откусила, увлекшись… – старшая Хоук хихикнула, припоминая.
Джейкоб вздрогнул.
– Но это так, жеребячье. А вот к храмовникам у нее реальная слабость – тогда она теряет контроль. Последнего, в порыве страсти, вообще уделала не по-детски, даже хоронить нечего оказалось. Короче, Джейкоб, я тебя предупредила. Смотри в оба, держись от нее подальше и все будет в порядке.
Фуллер нервно сглотнул, уставившись на Бетани, которая как раз начала подавать признаки жизни. Из кустов вынырнул Скотти, пряча в карман приятно звенящий мешочек. Воспользовавшись суматохой, он тщательно обыскал останки и, судя по всему, не остался внакладе.
Замок встретил их молчанием и пустотой. Пройдя пару комнат, и не найдя там никого – почти никого, за исключением праздно шатающихся скелетов, сестры Хоук и Фуллеры вышли в главный зал замка Редклиф. На троне сидел худенький мальчик с ввалившимися от недоедания глазами. У его ног сидели стройная женщина в роскошном платье и темноволосый мужчина с блуждающей ухмылкой. Завидев пятерых новоприбывших, женщина вскочила и бросилась к ним, заламывая изящные руки.
– Как хорошо, что вы пришли, миледи, – она вцепилась в рукав Мариан, безошибочно определив в ней главную.
– Это как посмотреть, – хмыкнула та, стряхивая наманикюренные пальчики со своего запястья. Эрлесса – а это была она, – сбивчиво заговорила:
– Помогите Коннору, умоляю. Мальчик не в себе, ему нужна помощь. – Она обернулась, глядя на сына. Тот мрачно ухмыльнулся.
– Чего приперлись, соски?
Сестры переглянулись.
– Это ты нам? – хором переспросили они.
Хоук направилась к Коннору, на ходу вынимая из ножен искривленный клинок и проводя им по стене. Раздавшийся скрежет резанул уши.
– Пожалуйста, нет! – испуганная эрлесса снова схватила ее за руку. – Он же ребенок, он не ведает, что творит!
– Я тоже не ведаю, когда меня соской называют, – вмешалась Бетани, наводя на Коннора посох. – С детства этого не люблю!
Супруга эрла метнула умоляющий взгляд на Джейкоба. После встречи с Ревенантами, бывший храмовник определенно пересмотрел свои взгляды на детоубийство, потому что демонстративно отвернулся.
Мужчина, сидящий возле ног мальчика, радостно засмеялся и наделал в штаны.
– Тьфу, дерьмо… Это еще кто?
– Это мой деверь, – грустно сказала эрлесса. – Банн Теган. Коннор наложил на него чары, лишившие его разума. Вот он и стал, такой… не в себе.
– Ну что, кончаем уродца? – Хоук вопросительно глянула на сестру. – Что скажешь?
– Вообще-то, – Бетани замялась, – мальчика можно спасти, теоретически. Для этого нужно войти в Тень и сразить Демона, захватившего его душу. Могу попытаться.
– Вау! А зачем? Не проще ли его шлепнуть и дело с концом?
– Не проще, – младшая сестра покачала головой. – Демон может успеть выйти из его тела. Где гарантия, что пока мы тут собирались, он уже так не поступил?
– Угу… а потом он снова натравит на нас эту дохлую свору. А до утра еще порядком времени осталось. Что тебе нужно?
– Она, – Бет кивнула в сторону леди Изольды. – Мне нужна человеческая жертва, чтобы войти в Тень...
– Не пойдет! – Джейкоб решительно выступил вперед. – Пусть я и бывший воин Создателя, но не допущу магии крови в своем присутствии.
– Так выйди за дверь! – Хоук пожала плечами. – Нашел проблему.
Фуллер-старший неодобрительно засопел, но явно собрался последовать совету, когда Бетани закончила фразу.
– … или лириум.
– О! Так у нас есть, – подскочил обрадованный Скотти. Юный эльф был доброй душой и не хотел чьей-либо смерти; к тому же, он не без основания полагал, что эрлесса вполне может захотеть щедро отблагодарить их за спасение – свое и ненаглядного отпрыска.
Джейкоб ожег Скотти негодующим взглядом, но тот уже доставал мешочек, набитый толченым минералом из бездонных карманов потрепанной курточки.
Мариан протянула руку, но парень быстро убрал ее за спину.
– А что мне за это будет?
Старшая Хоук ласково взъерошила его светлые волосы.
– Люблю таких маленьких ушлых засранцев, – мечтательно проговорила она, поднеся искривленное лезвие к носу Скотти, – только поэтому еще не разрубила тебя пополам…
Понятливый Фуллер-младший быстро отдал ей мешочек и поспешил оказаться вне досягаемости блестящего острия.
Подготовка к ритуалу заняла немного времени и вскоре Бетани скользнула в сверкающую завесу, образовавшуюся в центре зала. Остальные сбились в кучу, дожидаясь ее возвращения. Ждать пришлось недолго. Время в Тени течет иначе, чем в реальном мире, и поэтому, спустя минут десять, красная от злости Бет появилась из портала.
– Что за херовень?! – возмутилась она, обводя взглядом присутствующих. – Я вам что, девочка, носиться по Тени, как угорелая? Нет в этом маленьком пиздюке никакого Демона!
Мариан недоуменно подняла брови. Кейт ахнула. Джейкоб вытаращил глаза. Скотти обиженно сморщился.
– Тогда где он?
В ответ раздался заливистый хохот. Смеялась эрлесса. Ее лицо расплылось, являя миру ярко-сиреневое треугольное личико с широко расставленными кошачьими глазами и изящным завитком золотистых рогов над выпуклым лбом. Красивое платье исчезло. Вместо него показались упругие грудки с фиолетовыми сосками и округлые бедра, обрамленные ярко-синими шароварами, шедро расшитыми золотом. Скотти зачарованно уставился на аккуратный пупок демоницы, сверкающий драгоценным камнем, продетым в кожу.
– И не было никогда, – отсмеявшись, сказала Демон Желания, весело глядя на остальных. – Это всегда была только я. Почему-то никто не подумал, что, раз Коннор обладает магическим даром, то кто-то из его предков должен был тоже родиться магом. В семье Эамона таких способностей не было ни у кого, ни по отцовской, ни по материнской линии. А вот в семье Изольды – никто не удосужился выяснить. Так что, прозвище «орлейская ведьма» – намного более соответствовало истине, чем думали те, кто дал мне его…
Договорить она не успела. Бетани взмахнула посохом и изящное тело бывшей эрлессы выгнулось дугой, затрясшись в конвульсиях. Из ярко-сиреневого рта струей хлынула темная, почти черная, кровь. Демоница захрипела, глаза закатились, превратившись в аметистовые бельма на посеревшем лице. Младшая Хоук улыбалась, наблюдая за агонией Демона. Она стукнула посохом об пол, и сиреневокожее тело приподнялось над землей, складываясь пополам, с характерным треском сломанных позвонков.
С невероятным усилием, демоница приподняла голову и взмолилась.
– Не-уби-вай ме-ня, гос-по-жа.
Магесса медленно, будто нехотя, опустила посох.
– Я слушаю тебя, Демон.
Висящая в воздухе демоница выпрямилась и попыталась обольстительно улыбнуться.
– Мы можем договориться, госпожа. Я выполню любое твое желание, все, что ты захочешь. И освобожу эрлессу.
– Насрать на эрлессу. А какие желания?
Демон подплыла вплотную, покачиваясь в своей невидимой воздушной клетке. Она сделала жест когтистой рукой, словно рисуя нечто, невидимое обычному взору. Но Бетани ее поняла, потому что глаза ее затуманились и она согласно кивнула. Раздался резкий хлопок, Демон опустилась на землю, приняв обличие молодого статного мужчины в доспехах храмовника.
Фуллеры очумело молчали, глядя на эти метаморфозы. Мариан тихо посмеивалась, деликатно прижав ладонь ко рту.
Демон-храмовник подошел к Бетани, поцеловал ее в приоткрытые губы и взял за руку, увлекая прочь из комнаты.
Час спустя, Джейкоб Фуллер шел мимо спальни, принадлежащей эрлессе Изольде. Он не мог заснуть и остаток ночи патрулировал коридор, настороженно вслушиваясь в ночные шорохи. Его как магнитом влекло к двери, за которыми скрылись Бетани и ее демонический любовник. Пройдя очередной раз мимо их комнаты, он заметил, что дверь, ведущая в покои Изольды, приоткрыта. Насторожившись, он толкнул ее и вошел. Бетани сидела у резного трюмо, медленно водя щеткой по волосам. Она была полностью одета и невозмутима. Чуствуя себя ужасающе глупо, Джейкоб пробормотал.
– Извини, что побеспокоил. А где… эээ… Изольда?
Заставить себя вымолвить «демон» бывший храмовник просто не смог.
– Там, – Бетани нежно улыбнулась ему, лукаво наклонив голову, и неопределенно махнула рукой в сторону двери, ведущей в смежную комнату.
Сам не понимая зачем, Фуллер-старший приоткрыл ее и застыл на пороге. В глазах потемнело. Потом покраснело. Затем зарябил красно-бело-черный калейдоскоп. Комната. Кровать. Цветы. Красные цветы. Кровь. Кровь на стенах. Кровь на полу. Кровь на потолке. Нечто длинное, влажное, свисающее с вычурного светильника под потолком. Что-то липкое, плотное, бугристое – на столике в изголовье постели. Под напитанной алым простыней – очертания обрубка неправильной формы. Рядом – предметы, похожие на мохнатых пауков. Отблеск драгоценного камня на одной из паучих ножек. Нет, не пауки, – понимает Джейкоб, – кисти рук, небрежно брошенные одна на другую. Много чего еще замечает бывший храмовник. Он не хочет, но все равно видит. Наконец, его желудок сжаливается над ним и исторгает едкую волну из недр кишечника, заставляя отвести взгляд от жуткой картины.
Выскочив из страшной комнаты, словно ошпаренный, он натыкается на Мариан, которая смотрит на него с неким сочувствием и даже не говорит ему «я же предупреждала».
Утром все, в прежнем составе, прихватив фуллеровский скарб и повозку, погрузились на паром, идущий через озеро Каленхад; высадились в Доках и всего через пару дней оказались в Вестхиллском Порту. Последний рубеж на пути в Киркволл.
– Что же дальше? – задумчиво спросил Джейкоб у Мариан Хоук, наблюдая, как их пожитки грузят на небольшой корабль. Последнее время они вели серьезные и уважительные беседы. И если Мариан и называла бывшего храмовника «папашей» – никакой насмешки при этом не проскальзывало.
Она пожала плечами.
– А ничего. Встретимся в Киркволле с Данариусом, в одном заведении, отдадим ему филактерии, заберем свои золотые и будем вольны, как птицы. Может быть, даже останемся в Вольной Марке. В том же Киркволле – говорят, неплохой городишко. А ты с семьей – отправитесь, куда захотите.
– Ты поосторожней с сестрой…
Мариан наклонила голову, задумчиво глядя на него.
– Хороший ты мужик, папаша. Даром, что хреновник, – она засмеялась. – Ну ладно, что и пошутить нельзя? Конечно, я присмотрю за младшенькой, мог бы и не говорить. А ты присматривай за Скотти… Хотя, что это я – он скоро сам за кем хочешь присмотрит, – она подмигнула Фуллеру. – У мальца, случайно, гномов в роду не было?
Фуллер удивленно посмотрел на нее.
– Не совсем понимаю, что ты имеешь в виду. Что не так со Скотти?
Давясь от смеха, Мариан рассказала ему, как перед самым прибытием в Вестхилл к ней подошел приемный сын Джейкоба и, заикаясь и краснея, показал листовку с объявлением о награде за их с Бетани головы и какой-то совершенно сверхъестественной суммой вознаграждения – 2500 золотых.
– Я ему говорю: Скотти, ты предлагаешь мне себя самой обезглавить, ради вознаграждения? А он так спокойно: нет, но можно же принести голову Бетани – тогда будет положена только половина суммы, но это тоже очень много, – она закашлялась. – Представляешь?
Оставив пришибленного этой дикой историей Джейкоба сидеть на берегу, Хоук пошла к повозке, собирать вещи. Они отплывали на рассвете.
Сестры Хоук и Фуллеры прибыли в Киркволл ближе к вечеру. Хоук сказала, что Данариус будет ждать их в «Цветущей розе», единственном заведении города, открытом от заката до рассвета.
Свернув за угол, они поняли, что пришли. У входа в заведение стоял низкорослый зазывала – гном, с франтоватыми серьгами в мясистых мочках ушей, толстой цепью, украшающей волосатую грудь и небрежно стянутыми в пиратский хвост рыжеватыми волосами. Морда у гнома была нахальная, сверх всякой меры.
– Подходите! – зычно выкрикивал он. – У нас есть белые киски, черные киски, рыжие киски, человеческие киски, эльфийские киски, гномьи киски, кунарийские киски, горячие киски, холодные киски, мокрые киски, тугие киски, большие киски, волосатые киски, вонючие киски, бархатные киски, шелковые киски, магические киски, церковные киски, храмовничьи киски, живые киски, мертвые киски. В «Цветущей розе» есть все, на любой вкус и размер! А если у нас этого нет – значит, оно вам на хрен не надо!
– Э-Эй! – гном заметил подошедших. – Стойте! Сюда со своими телками нельзя, тут…
Зазывала замолк, когда окованный железом каблук сапога Мариан от души впечатался в толстые губы.
– Должно быть, клевое место! – воскликнула Мариан, переступая через поверженного противника.
Бетани молча улыбнулась, изо всех сил ткнув посохом в причинное место нечастного зазывалы. Джейкоб, Кейт и Скотти с достоинством обошли лежащее тело. У самых дверей Скотти воровато оглянулся, подбежал к лежащему гному, быстро обшарил его карманы и несколько раз смачно двинул ногой в живот. Просто так, для профилактики. После чего бросился догонять своих спутников.
Вечер был просто чудесным. А ночь – обещала стать еще лучше…
Но он мой. Нет, правда мой, честное слово! Из всего написанного на ФБ этот текст — самый странный, пожалуй. В смысле, что написан за один (!) день, что для меня совершенно не свойственно и под влиянием внезапного озарения. Идея пришла ко мне по дороге на работу и уже к вечеру все было готово.
Ах да, вопреки распространенному мнению «От заката до рассвета» — фильм Роберта Родригеса, а Квентин Тарантино написал к нему классный сценарий. Атмосферу которого я очень старалась уловить.
Особая благодарность Хисс — за рисунки и атмосферу
Название: От заката до заката
Автор: LenaSt
Бета:fandom Dragon Age
Иллюстрации: Хисс
Форма: миди
Пейринг/Персонажи: Мариан Хоук, Бетани Хоук
Категория: джен
Жанр: неканоничный стеб, боевик
Рейтинг: R
Краткое содержание: Разыскиваются Мариан и Бетани Хоук, совершившие дерзкий налет на ферелденский Круг магов. Вооружены и очень опасны.
Примечание: кроссовер/частичный ретейлинг: От заката до рассвета (FROM DUSK TILL DAWN)+ Dragon Age 2 + Dragon Age Origins, ненормативная лексика, AU, ООС
Примечание 2: примерно 6300 слов
Автор: LenaSt
Бета:fandom Dragon Age
Иллюстрации: Хисс
Форма: миди
Пейринг/Персонажи: Мариан Хоук, Бетани Хоук
Категория: джен
Жанр: неканоничный стеб, боевик
Рейтинг: R
Краткое содержание: Разыскиваются Мариан и Бетани Хоук, совершившие дерзкий налет на ферелденский Круг магов. Вооружены и очень опасны.
Примечание: кроссовер/частичный ретейлинг: От заката до рассвета (FROM DUSK TILL DAWN)+ Dragon Age 2 + Dragon Age Origins, ненормативная лексика, AU, ООС
Примечание 2: примерно 6300 слов
Густые клубы пыли вздымались на Лотерингском тракте. Одинокий всадник на пегой лошади, вынырнувший из пыльной завесы, остановился у неприметного строения, на крыше которого красовалась вывеска «Настойки Бодана. Лучшие в Ферелдене».
Всадником оказалась сэр Коутрен, шериф округа Денерим. Стащив латный шлем, она вытерла потное лицо тыльной стороной кисти.
– Ну и жарища, мать ее так, – бормотнула она, входя в лавку.
– Эй, Бодан, – гаркнула леди-рыцарь, – тащи кувшин эля, да похолоднее!
Гном Бодан, сосредоточенно водящий пером в здоровенной амбарной книге, коротко кивнул стоящему рядом парнишке с на редкость придурковатым, даже для гнома, лицом.
– Сэндал, сынок, принеси леди эль из ледника.
Облокотившись на прилавок, Коутрен доверительно сообщила низенькому торговцу:
– Охренеть, жарища. Самое оно в такую погоду туда-сюда по дорогам шататься. И лошадь жалко, она-то в чем провинилась?
Цапнув кувшин из рук подошедшего Сэндала, Коутрен одним махом осушила его, одобрительно крякнув.
– Хорош, зараза. Из чего ты его варишь, Бодан? Впрочем, нет, не отвечай. Пусть мой желудок пребывает в блаженном неведении, – она весело загоготала, Бодан сдержанно улыбнулся.
– А что у вас за дело, шериф, – вежливо спросил гном, перелистывая страницу.
Коутрен досадливо прищелкнула языком.
– Да вот, неспокойно-то нынче здесь, Бодан. Про Мор слыхал? То-то же. Тейрн Логейн сказал, мобилизацию объявим... А вообще, – она понизила голос до шипящего полушепота, – лично я думаю, нет никакого Мора – это все кайлановы бредни.
– Угу, – старательно поддакнул торговец. – Я тоже так думаю.
– А тут еще неприятность. Слыхал, что в Круге случилось?
– Нет, – удивленно ответил Бодан, – а что там?
– Да представь, херня какая вышла. Доставили туда девку, из отступников, на перевоспитание, значит. А ночью к ней забурилась старшая сестрица и они на пару всех храмовников ферелденского Круга вырезали. Которые на тот момент там находились.
Бодан присвистнул:
– То есть, как это – всех? Там же их до хрена было, храмовников?
– Да не было многих там, часть в Остагар отправились, часть – в Лотеринг. Они время четко подгадали, – Коутрен махнула рукой. – Представляешь, забрали все ... не помню, как эти колбы с мажеской кровью называются. Ну, те, по которым их потом храмовники отыскивают.
– Филактерии.
– Ага, точно. Ну, бешеные сучки. Говорят, старшая Грегору кишки выпустила, безо всяких предисловий – кинжалом чиркнула сверху вниз – и готова кровяная колбаска. А вторая, младшая – пятерых храмовников изнасиловала. Причиндалы им поперетягивала ремнями – и вперед. Психопатка.
Шериф вздохнула.
– Ладно... ты, это, если увидишь вдруг этих двоих – сообщи мне, ладно? Ты их сразу узнаешь – они высокие, темноволосые. Та, что постарше – с короткими волосами и такой характерной татуировкой на переносице – красной, в виде зигзага. Вторая – чокнутая которая – рожа круглая и по-детски наивная. А волосы подлиннее будут. В общем, не ошибешься. И поосторожнее с ними!
Бодан усиленно закивал, тараща испуганные глаза. Леди-рыцарь постучала костяшкой пальца по бронированному паху и подмигнула:
– Я в нужник наведаюсь, ладно? Сам знаешь, женские дела, все такое.
Бодан снова кивнул, опуская глаза в книгу.
Острый клинок, нацеленный в глаз, заставил его нервно заерзать.
– Ну что такое, – шепотом возмутился он, – я все сделал, как вы велели. Отпустите же, блин!
Высокая девушка в мужской одежде, с коротко стрижеными волосами, сжимавшая клинок, насмешливо подняла брови. Ее сестра, в слишком открытом для девицы платье, что-то лихорадочно зашептала ей на ухо.
Девушка с татуировкой нахмурилась:
– Это правда? Ты подал ей знак?
– Чего?! – от возмущения, Бодан перешел на сдавленный крик. – Не подавал я никаких знаков!
Круглолицая в платье снова приникла к уху сестры.
– Она говорит, ты сказал: «Помоги мне», – кинжал слегка надавил дряблую плоть под глазом.
– Да она больная на голову, – не сдержался торговец. – Ей башку нужно лечить, бля, лириумом!
Хлопнула задняя дверь, девицы ретировались в свое убежище.
Кряхтя и потирая поясницу, Коутрен вновь подошла к прилавку.
– Подзаебалась уже эти доспехи таскать, – сообщила она. – Ладно, сгоняй своего мальца еще на ледник и я поеду, пожа…
Договорить она не успела. Кривое заточенное лезвие с хрустом вышло из ее правой глазницы, обрызгав ошеломленного Бодана красной жижей.
Аааааа!! – заорал гном, бросаясь под прилавок. – Да вы в полный рост охуели, тупые сучки!
– Ты сказал ей «помоги мне», – завизжала круглолицая, – еще и глазами показал, где мы спрятались!
– Ни хуя я не показывал! – завопил огорченный Бодан. – Чтоб ты сдохла, нимфоманка психованная! – с этими словами он судорожно сковырнул крышку тайника, доставая оттуда кривой ривейнский ятаган.
– Что ты сказал про мою сестру, мразь? – стриженая девица выхватила свой нож из рук сестры и подскочила к скрюченному под прилавком торговцу. Младшая ринулась следом, вытянув руку для заклинания. С диким криком гном выскочил из-за прилавка, сделав выпад вслепую. Ятаган вонзился прямо в центр выставленной ладони магички.
Бетани – так звали младшую из девиц, истошно заорала, выпустив из продырявленной ладони шар огня, мгновенно превративший гнома в маленький, толстый, визжащий факел.
Покачав головой, старшая сестра взяла младшую за локоть и потащила на улицу, приговаривая:
– Твою мать, Бетани. Сколько раз тебе говорить – не трогай никого без нужды, не убивай, не поджигай, не проклинай, не замораживай. Папа был бы очень тобой недоволен!
Переругиваясь, сестры подошли к своим лошадям, не обращая внимания на столб пламени за их спинами – все, что осталось от «Настоек Бодана. Лучших в Ферелдене».
Небольшая придорожная харчевня неподалеку от Редклифа была забита – яблоку упасть негде. Невысокий лысеющий мужчина с подносом в руках еле-еле протолкался к шаткому столику в темном углу. Поставив поднос на выщербленную столешницу, он сел, пододвинув миски к сидящим напротив подросткам. Джейкоб Фуллер, храмовник, оставивший службу в Церкви, и его семья – дочь Кейт и приемный сын Скотт. Как и многие другие, они бежали с Юга, охваченные паникой надвигающегося Мора.
Кейт Фуллер, которую природа наградила узким лобиком со следами подростковых прыщей и едва различимыми глазками, заупрямилась.
– Папа, я не хочу это есть! Оно несъедобно! Почему мы не можем поехать в нормальное место?
Джейкоб молча ел, блестя залысинами. Скотт, чья внешность ясно говорила о его кровной чуждости семейству Фуллер (он был городской эльф), также быстро уминал серое варево, роняя вязкие комки на колени.
– Не торопись, Скотти, – наставительно сообщил Джейкоб, – ты не в эльфинаже, никто у тебя ничего не отнимет. А ты, юная леди, – обратился он к дочери, – могла бы быть благодарна за пищу.
Кейт фыркнула, демонстрируя отношение к происходящему, но, поймав жадный взгляд брата на своей тарелке, насупилась и принялась за еду. Какое-то время бывший храмовник и его чада сосредоточенно стучали ложками. Насытившись, юный эльф попросил разрешения выйти из-за стола, проверить, как там повозка. Проводив его взглядом, Кейт быстро зашептала отцу:
– Ты правда думаешь, Скотти пошел проверять наши вещи? Чтобы ты знал, он пошел подъедать лошадиный харч. Я давно заметила, что он это делает на каждой остановке. Оттого и Андрасте тощает, несмотря на корм, что мы ей задаем.
(Андрасте звали кобылу Фуллеров, упорно тащившую на себе их фамильный скарб и бренные тела – с терпением, достойным истинной святой).
Шокированный Джейкоб отложил ложку.
– Кейт! Как ты можешь говорить такое о брате? – он покачал головой. – Ладно, схожу проверю, мало ли…
Девочка потупилась, кусая губы.
– Погоди… Пап, я давно хотела тебя спросить, пока Скотти нет рядом...
Поднявшийся было с места Фуллер-старший сел, вопросительно глядя на дочь.
– Почему ты ушел из храмовников? Разве там тебе было плохо? Тебе платили, предоставляли жилье, давали бесплатно лириум, – видя, что отец нахмурился, Кейт поспешно добавила. – Что бы сказала мама?
Джейкоб тяжко вздохнул.
– Мама ничего больше не скажет, Кейт. Она умерла и ей теперь наплевать, – видя, что бусинки глаз Кейт наполнились слезами, он взял дочь за руку и серьезно прибавил. – Я не мог оставаться больше на службе после того как утратил веру в Создателя.
– Но папа, – запальчиво возразила Кейт, – ты же всегда был таким верующим, преданным Создателю и Андрасте, таким… правильным! И теперь, спустя столько лет, ты просто просыпаешься утром и говоришь: «пошли они в жопу»?!
Джейкоб скорбно взглянул на нее.
– Я не говорю – пошли они в жопу… Я не сказал, что перестал верить. Но если ты спросишь, люблю ли я их, то ответ – нет. Больше не люблю.
Некстати вернувшийся и торопливо жующий Скотт прервал их беседу.
– Смотри, па, – сказал он, – что я нашел на конюшне. Он протянул отцу и сестре смятую листовку, гласившую:
Внимание, розыск!
Разыскиваются Мариан и Бетани Хоук, совершившие дерзкий налет на ферелденский Круг магов. Вооружены и очень опасны. Бетани Хоук – возможно, малефикар. На их счету смерть 46 храмовников, 10 магов Круга, 4 гражданских лиц и шерифа Денеримского округа. Имеют склонность к захвату заложников.
В случае, если вы их увидите, – не пытайтесь приблизиться или взять их живьем.
Награда за головы – 25
ЗОЛОТЫХ!
Разыскиваются Мариан и Бетани Хоук, совершившие дерзкий налет на ферелденский Круг магов. Вооружены и очень опасны. Бетани Хоук – возможно, малефикар. На их счету смерть 46 храмовников, 10 магов Круга, 4 гражданских лиц и шерифа Денеримского округа. Имеют склонность к захвату заложников.
В случае, если вы их увидите, – не пытайтесь приблизиться или взять их живьем.
Награда за головы – 25
ЗОЛОТЫХ!
Ниже находились рисунки, которые, по идее, должны были изображать сестер Хоук. Первый представлял собой неправильный овал с неровным частоколом редких волос, стоящих дыбом на вогнутой макушке. Рот у старшей Хоук почему-то был ярко-алым и располагался на переносице. Лицо младшей, если верить листовке, смахивало на непропеченный блин с горелой каймой, в которой, при некоторой доле фантазии, угадывались волосы.
Повертев объявление в руках, Джейкоб неопределенно хмыкнул и бросил его на пол. Скотти торопливо подобрал листок и сунул за пазуху. Фуллеры погрузились в повозку и отправились дальше.
Двигаясь вдоль озера Каленхад, сестры Хоук встревоженно переговаривались. Близилась ночь, и только самоубийца мог рискнуть заночевать в дороге.
– Ты как там, Бетани? – спросила Мариан. Та слегка поморщилась и показала сестре руку, в которой зияла дыра, через которую вполне можно было смотреть.
– А залечить?
В ответ Бетани пожала плечами, мол, кровь остановила – и ладно. Мясо само нарастет.
Пришпорив коней, они поскакали быстрее, стремясь успеть в Редклиф до заката.
Джейкоб Фуллер, правящий повозкой, задремывал уже не впервые. Но в этот раз он отключился так основательно, что едва не навернулся с козел. Повернувшись к Скотти и Кейт, он прокричал:
– Сейчас доберемся до Редклифа, там заночуем.
– Ну па-апа, – немедленно заныла Кейт. – Ну где мы там заночуем? Там же наверняка ни приличной харчевни, ни музыкантов, а вместо ночного горшка – яма под окнами номера.
– Главное – там есть кровать и крыша над головой, – отрезал бывший храмовник, – я нуждаюсь в отдыхе.
Увлекшись спором, они едва не наехали на Мариан, которая пересекала улицу, ведущую к харчевне. Остановившись, девушка внимательно осмотрела каждого из сидящих в повозке, презрительно ухмыльнулась, сделала непристойный жест и отправилась дальше. Скотти восхищенно пялился на ее ноги, обтянутые тонкой кожей. Он узнал ее сразу, несмотря на уродливую картинку в объявлении. В своих мечтах юный эльф уже представлял, как уединится с листовкой в укромном месте, расстегнет скудную ширинку и… Тут он получил увесистую затрещину от Джейкоба, который совершенно правильно оценил выражение лица приемного сына.
Войдя в тускло освещенную комнату, Мариан рухнула на продавленную кровать, заложив руку за голову. Бетани присела рядом, положив голову ей на плечо. Так они провели какое-то время, затем Мариан сказала.
– У меня появилась идея, Бет, – как нам с тобой добраться до Киркволла, вместе с филактериями, и получить наши денежки…
Тихо поминая Создателя и Андрасте, совокупляющихся в противоестественных позах, Фуллер-старший рылся в повозке, пытаясь отыскать свою дозу. Он слишком долго не принимал лириум – руки дрожали чересчур сильно, чтобы спокойно и методично переложить вещи. Скотти, наблюдавший за приемным отцом, похолодел. На последней стоянке он обменял небольшой пакетик толченого лириума из отцовских запасов на пирог с черникой – и теперь с внутренней дрожью прикидывал, что сотворит с ним отец, прознав об этом. К его счастью, Джейкоб решил, что использовал весь свой «дорожный» запас, и полез в заначку, велев сыну и дочери идти к хозяину таверны, толстому Ллойду, разузнать насчет комнаты да сколько тот возьмет с них за постой.
В таверне было пусто. Удивленная Кейт растерянно оглянулась, Скотти решительно направился к стойке. Хозяин выпучился на него так, словно перед ним был не худенький эльф, а, как минимум, сам король Кайлан.
– Откуда вы все беретесь сегодня? – бесцеремонно поинтересовался толстяк. – Сначала эта баба в мужском шмотье, теперь вы, сопляки. За каким хреном вас сюда принесло?
– Нам бы комнату, переночевать, – пискнула Кейт. Скотти радостно закивал, соглашаясь с сестрой. Ллойд глумливо захохотал.
– Я не могу… И эти тут ночевать собрались. Ребятки, а вас не смущает, что через часок-другой, после того, как вы удобно устроитесь в кроватках – придут, гремя костями, дорогие гости из здешнего замка. И ваш сон, очень возможно, станет последним.
Кейт тупо посмотрела на трактирщика, потом на брата. Из сказанного до нее дошло только то, что кровати тут есть и очень даже возможно рассчитывать на компанию. Наделенный куда большей сметливостью Скотти деловито спросил:
– А сколько за ночлег возьмете?
Утерев слезы жирной ручищей, Ллойд грохнул на прилавок ржавый амбарный ключ.
– Знаешь, парень, даже у меня не хватит совести взять оплату за постой с живыми мертвецами в качестве бонуса. Ночуйте так. Только потом – не жалуйтесь!
Возвратившись к отцу, Скотти отдал ему ключ, стряс с него 10 серебряков якобы за постой и помог втащить узел с вещами по лестнице.
Отдыхало семейство Фуллер недолго. Кейт направилась вниз, где служанка Ллойда, Белла, подогрела ей таз воды для мытья. Скотти возился с найденной им листовкой, ну а сам глава семейства спал, отвернувшись к стене. Стук в дверь обеспокоил почтенного Джейкоба. Он подскочил, долго и сонно растирал переносицу, затем дошел до двери и открыл ее. На пороге стояла темноволосая девушка в таком обтягивающем платье, что спелые груди буквально выпирали наружу. Она очаровательно покраснела и улыбнулась.
– Можно одолжить у вас немножечко угольков для растопки камина?
Прежде чем обалдевший Джейкоб смог ответить прекрасной леди, что у них нет ни угольков, ни камина, который ими можно топить, как рывком распахнувшаяся дверь больно стукнула его по лбу. А маленький, но очень твердый, кулак врезал под дых, опрокидывая на кровать.
Стремительно вошедшая следом в комнату девушка оказалась той самой хамкой в кожаной мужской одежде и странной татуировкой на переносице, которую они видели во дворе.
– Только пикни мне, сука, – обстоятельно посоветовала незнакомка. Обернувшись, она увидела ошеломленного Скотти. Брезгливо взяв эльфа за кончик длинного носа, она пересадила его поближе к Джейкобу, с интересом уставившись на них.
– Вы кто, ребята? Педики, что ли?
– Это мой сын, – с достоинством ответствовал Джейкоб, обнимая Скотти за плечи.
– Так ведь он же эльф, – мелодично промолвила девушка в платье. – Он не может быть твоим сыном, я точно знаю. Даже если его мама была эльфом и ты – точно его отец, этот парень был бы человеком!
– Что за херь ты несешь, Бетани! – прикрикнула на нее незнакомка с татуировкой. – Опять ерунды начиталась?
– Это не ерунда, Мариан, – с обидой произнесла та, которую назвали Бетани, – эту книжку написал один очень умный и важный человек. Я безмерно его уважаю! Тебе бы тоже стоило прочесть его книгу.
– Имела я во все дыры твоего важного человека, и его книгу тоже… – она резко развернулась, услышав, как хлопнула дверь за спиной. На пороге стояла перепуганная Кейт, замотанная в полотенце. Отвесив легкого пинка, незнакомка помогла ей добраться до кровати, где уже сидели брат и отец.
– Ладно, вы трое, слушайте меня очень внимательно, – девушка с татуировкой подвинула стул и уселась прямо перед оцепеневшими Фуллерами. – Я Мариан Хоук, а это – моя сестра Бетани. Мне жаль вам это сообщать, но куда бы вы ни направлялись – вам придется чуток скорректировать ваши планы. Мы с сестрой направляемся в Киркволл. У нас там… ммм, небольшое, но денежное дельце. Но проблема в том, что нас ищут…
При этих словах Скотти почувствовал, как листок с объявлением о награде жжет его тощую грудь.
– А мы с сестренкой жуть как не хотим, чтобы храмовники, с их посиневшими от лириума мозгами, попортили нам наши планы.
Джейкоб густо побагровел, но счел за благо молчать. Мариан ласково улыбнулась.
– Мы договорились?
Ее сестра обошла кровать и присела рядом со Скотти. Ей нравилось, как юный эльф смотрел на нее.
– Ты никогда не думал о том, чтобы стать храмовником, малыш? – прожурчала она, щекоча его шею ногтями. – Мне нравятся храмовники…
– Эй, Бет! – Мариан поманила ее. – Иди-ка сюда, ладно? Держись поближе ко мне.
Она повернулась к Джейкобу.
– Что скажешь, папаша? Ты помогаешь нам с Бетани добраться до Киркволла, а я отпускаю тебя и твою семейку – на все четыре стороны. По рукам?
Глядя на улыбку стриженой стервы, бывший храмовник Фуллер испытывал жгучее желание схватить стул и раскроить этот ладный череп. Но, будучи человеком разумным, понимал, что это не выход. Создатель бы этого не одобрил. Да и лезвие ножа, которое эта сука засунула ему в рот в качестве дополнительного аргумента – всерьез беспокоило; так же и морду можно напополам разрезать, ненароком.
– По рукам, – вздохнул он, потирая ушибленный лоб. – Что от нас требуется?
– Ничего особенного, – засмеялась старшая из сестер Хоук. – Но сначала нам нужно решить маленькую проблемку тут, в Редклифе.
«Маленькой проблемкой» Редклифа оказались мертвецы, каждую ночь нескромной толпой навещавшие тихую деревушку. Все, что было известно вконец замордованным ночными визитами жителям, – это то, что нежить являлась прямиком из хозяйского замка. Все это сестры выяснили у трактирщика Ллойда, после чего отошли в сторону и принялись совещаться. Воровато оглянувшись, Скотти тихо прокрался к стойке, и горячо зашептал в красное ухо Ллойда, помахивая перед его носом сложенным пополам листком. Предусмотрительный эльф раздобыл уголек и аккуратно пририсовал нолик к означенному вознаграждению.
Смерив опытным глазом вооружение Мариан и посох за плечами ее сестры, Ллойд отрицательно покачал головой. Сарделькообразные пальцы стиснули плечо юного собеседника.
– Слышь, парень, – от трактирщика несло брагой и луком, – не советую связываться. Ты список видишь, тех, кого эти бабы к Создателю отправили? Хочешь его пополнить? Вот эта, с сиськами наружу – явно малефикар, жопой чую. У нас был тут случай, с полгода назад. Один из наших тоже подзаработать хотел, на отступника поохотиться. Так тот его одним заклятием так расхерачил, что народ потом по всему Редклифу дня три кишки с крыш собирал. Нет уж, 250 золотых – сумма, конечно, охренительная. Да вот жизнь – она завсегда дороже.
Огорченный Скотти забился в угол, где долго думал над своим невезением. Потом просветлел лицом, залез за пазуху, достал листок, уголек и пририсовал еще один нолик к цифре вознаграждения за темноволосые головы сестер Хоук.
К тому времени как стемнело, оборона Редклифа, возглавляемая Мариан Хоук и подкрепленная отрядом добровольцев из деревни, была готова. Налив масла на деревянную баррикаду, огораживающую выход из замка, защитники терпеливо принялись ожидать. Мариан извлекла кинжалы из ножен – в мутных клубах дыма и еще неведомо какой субстанции, повалившей из ворот замка, появились очертания уродливых костистых фигур. Ночь Живых Мертвецов в Редклифе началась!
Деловито сплюнув под ноги, Мариан поднесла факел к ближайшей бочке в импровизированном заграждении и отошла назад, любуясь, как корчатся и трещат охваченные пламенем мертвецы. Дальше стало еще веселее. Нежити из замка повалило столько, что только успевай отмахиваться. Старшая Хоук приняла боевую стойку для смертельного танца.
Раз! Сморщенная голова, усеянная зеленоватыми трупными пятнами, катится с плеч.
Два! Разворот, чтобы не потерять инерцию.
Три! Лезвие входит в ссохшиеся ребра, расплескивая фонтан черной жидкости.
Четыре! Прыжок вперед, кувырок, перекат.
Пять! Сдвоенный удар в спину. Обглоданный временем скелет разваливается на куски.
Шесть! Упав на колено, подсечь гниющие ноги, по кругу.
Семь! Сальто назад, – подходим, кому голова шею жмет.
И так снова и снова. Улучив момент, Мариан оглянулась на Бетани. Танец той был совсем иным – медленным, плавным, неторопливым. И не менее смертоносным. Посох в руках младшей сестры неутомимо раздавал всем желающим «ледяные конусы», «дробящие темницы» и «каменные кулаки» – замораживая, дробя и давя мертвую плоть нападавших.
Сестры Хоук были отличной командой. Проблема была в том, что мертвецам это было без разницы. Они тупо наседали, давя защитников плотной, разлагающейся или костистой массой. Их было не счесть, и накатывали новые и новые некротические волны.
– Откуда ж вас столько берется, бляди смердящие? – озадаченно процедила Мариан, отпихивая носком сапога очередной обнаглевший труп. – Лезут и лезут, как кунари в Тевинтер.
Она порядком устала, размахивая кинжалами, как заведенная. Мокрое от пота лицо Бетани красноречиво свидетельствовало о том же.
– Бет! – завопила старшая Хоук, перекрикивая шум боя. – Сюда!
Увлекая сестру подальше от гущи сражения, она положила руку ей на плечо.
– Не катит, сестренка. Ходячих трупаков тут столько – мочить не перемочить. Нужен другой вариант!
Бетани смотрела сквозь нее, в глазах плескалось безумие.
– А мне нравится, – произнесла она. Слова вязли на языке, словно мухи в патоке.
– Я могу призвать ледяную бурю! – ее глаза заблестели. – Или огненную!
Мариан содрогнулась, представив, как одним взмахом посоха, ее младшенькая поднимет над землей огненный или ледяной вихрь. Который сметет все на своем пути – этих гребаных трупаков, эту гребаную деревню и заодно ее, Мариан, – гребаную дуру, не способную контролировать припадочную сестрицу.
– Нет-нет, Бетани, – она терпеливо заглянула в мутные глаза сестры, – ничего такого ты пока делать не будешь. У меня есть план.
План Мариан был прост, как все гениальное. Мертвецов слишком много. Они приходят из замка. Значит – нужно пойти в замок и разобраться, откуда там взялись мертвецы в столь непристойных количествах. И главное – почему им не лежится в уютных могилках.
Сказано – сделано. Заглянув по дороге в таверну Ллойда, Хоук велела Фуллерам, сидевшим под крышей, как куры на насесте, собираться. Она не планировала дарить им возможность смыться, пока они с сестрой будут шариться по редклифскому замку. Старый пердун Джейкоб попытался выступить насчет того, что детей он с ними не пустит, бла-бла-бла, но безуспешно. Одного прицельного тычка в зубы оказалось достаточно, чтобы лишить его красноречия. Мрачно вытирая юшку, бывший храмовник потащился следом за похитительницами.
Очень скоро выяснилось, что в замок можно попасть не только через ворота. Подземный ход вел от мельницы прямо в подвалы замка.
Сняв со стены факел, Мариан вручила его Джейкобу и велела идти первым. Не сказать, что бывший храмовник был сильно рад этому, но повиновался. Сзади в него вцепились Кейт, тихо похныкивающая от страха, и Скотт, который шел молча, рассудив, что если монстры решат их сожрать, то начнут с сестры, которая привлекает много внимания.
Помещение, в котором они оказались, – было чем-то вроде замковой тюрьмы. По обе стороны от прохода тянулись маленькие, забранные решетками, камеры. Они пустовали. Ну, относительно пустовали. В некоторых из них лежали скелеты, скованные кандалами. Зато, поравнявшись с предпоследней, Мариан увидела, что внутри сидит бледный молодой человек со взъерошенными черными волосами. Определенно живой. Девушка подошла поближе, всматриваясь в незнакомца.
– Ты кто?
Тот вскочил и вцепился в прутья решетки.
– Выпустите меня, леди, умоляю!
– Э… не так быстро, чувак, не так быстро. Ты вообще кто?
– Йован.
– Отлично, Йован. Может, перестанешь жевать мочалу и расскажешь, что ты тут делаешь и что происходит в замке?
– Он маг, – внезапно подала голос Бетани. Просунув руку через решетку, она ухватила узника за воротник и подтянула поближе. – Отступник, я думаю.
Парень разразился сбивчивым рассказом, из которого стало ясно, что он действительно маг и состоял на службе у благородного Эамона, эрла Редклифа – обучал его малолетнего сына Коннора магии. Так пожелала супруга эрла, леди Изольда, которой очень не хотелось отпускать чадо в Круг магов.
– Да уж, – вставила Бетани, – моя матушка этого тоже не хотела. Отец сам меня обучал – и отлично вышло.
Мать Коннора считала, что в Круге ее сын непременно будет подвергаться насилию со стороны храмовников. И вообще, его жизнь будет безвозвратно загублена. А теперь оказалось, что усилий Йована, вложенных в обучение наследника эрла, – недостаточно.
– Он не устоял перед соблазном, – потупившись, промолвил маг. – Демон овладел его душой.
– Так значит, эти ходячие трупы – дело рук эрлова мальчонки? – удивленно переспросила Мариан. – Если его прикончить – нападения прекратятся?
– Это ребенок, – укоризненно проговорил Джейкоб, – ты же не станешь убивать невинное дитя?
– Ха! Да запросто. Из-за этого невинного дитяти мы все очень рискуем не дожить до рассвета. А нам с сестрой это прямо-таки позарез необходимо.
Она повернулась к решетке.
– Ладно, придурок. Мы пошли. Имей в виду, если ты что-то от меня утаил – я вернусь и твои кишки на решетку намотаю.
– Подождите, леди, – заволновался Йован, – выпустите меня, я вам пригожусь! Я могу все исправить! Не бросайте ме…
Кулак Мариан врезался в его переносицу с отчетливым хрустом, глаза мага закатились и он осел на соломенную подстилку.
Одернув Скотти, который подобрал суковатую палку и, высунув от усердия язык, пытался что-то выудить с трупа, лежащего в камере по соседству, Мариан и ее товарищи отправились дальше.
Осторожно пройдя через подвал и привычно прибив нескольких заблудившихся скелетов, сестры Хоук с семейством Фуллеров на буксире вышли во внутренний двор замка Редклиф. Мариан огляделась. Большой, вымощенный кирпичом, сквозь который пробивались сухие травинки. Решетка главных ворот поднята. Густой зеленоватый туман вился вдоль каменных стен, окружающих внутреннее пространство замка. Старшая Хоук закусила губу, настороженно покосившись на Бетани. Та напряженно прислушивалась к чему-то, сжимая посох с такой силой, что кожа на костяшках пальцев побелела. Внезапно она подняла руку и вся компания замерла. Раздался еле слышный хлопок и, как по команде, из-под земли полезли скелеты. Их было много. Не столько, конечно, как в деревне, но много. Хуже того, по бокам лестницы, ведущей к дверям замка, встали два здоровенных мертвеца, не меньше восьми футов ростом, в причудливых доспехах, вооруженные огромными, во весь их немалый рост, мечами.
– В подвал, живо! – заорала Мариан, вцепившись в куртку Джейкоба. – Закройтесь там изнутри и носа не высовывайте!
Краем глаза она успела заметить, что тот схватил ошеломленных отпрысков за руки и потащил в указанном направлении. Переведя взгляд на сестру, она махнула рукой, очертив в воздухе треугольник сверкающим лезвием. Бетани понимала ее с полуслова. Отбежав к стене, она выкрикнула заклятие, заморозив добрый десяток костлявых тварей. Мариан врезалась в ледяные статуи, застывшие в причудливых позах, беспорядочно разбивая двойными ударами клинков. Встав рядом с сестрой, она дождалась очередного «конуса» и новый десяток скелетов рассыпался в ледяной прах. Выскочивший из подвала Джейкоб подобрал с земли меч и решительно занял позицию рядом с сестрами.
– Эй, я что, неясно выразилась? Быстро в подвал!
– Нет! – в голосе Фуллера-старшего прозвучало такое упрямство, что Мариан даже успела удивленно на него посмотреть, прежде чем снести клыкастую башку очередного трупа.
«Однако… – подумала она, – сюрприз: у старикана прорезались яйца».
Размахнувшись, она наискось рубанула очередного гостя, удовлетворенно отметив, что втроем их дела явно пошли на лад. Но ее здорово беспокоили два громадных урода в высоких шлемах, маячившие около входа в замок. Они пока не вмешивались, но и отваливать явно не собирались.
– Что там за ушлепки, Бет? – бросила Мариан, перерубая высохший позвоночник последнего из скелетов и давя ногой его череп, для верности. – Никогда таких раньше не видела.
– Это Ревенанты, – сообщила сестра, с таким видом, словно это была исчерпывающая информация.
– Ага… а убить их как?
– Хрен их убьешь. Но можно попробовать.
Осторожно приблизившись к одному из Ревенантов, Мариан сделала выпад кинжалом, целя в костлявое горло. Тот взмахнул огромным щитом с такой скоростью, что старшая Хоук едва успела присесть. Кувыркнувшись, девушка оказалась за спиной монстра, вонзив лезвие в спину по самую рукоять. С таким же успехом она могла пощекотать его перышком. Гигант развернулся, занося над головой меч для удара. Мариан откатилась в сторону, наблюдая за противником. Второй Ревенант отлепился от облюбованного им места и тоже двинулся к ней. Хоук была отличным бойцом, то есть, отлично чувствовала, когда следует драться, а когда – уносить ноги. Повернувшись, она бросилась прочь со всей доступной ей скоростью, размахивая руками: навстречу шла побелевшая Бетани, отчаянно кастуя какое-то заклинание.
– Нет! – ее крик потонул в страшном ударе. Ревенанты притянули обеих сестер к себе, одновременно. Время остановилось. Лежа у бронированных ног венценосного мертвеца, Мариан смотрела, как неумолимо приближается огромное лезвие, когда внезапная волна света врезалась в расширенные зрачки, ослепляя и вырывая сознание.
Когда она очнулась, все было кончено. На месте темных воителей дымились две кучки пепла, смешанные с расплавленным металлом. Неподалеку лежала Бетани, возле которой суетилась Кейт. Сам Джейкоб неподвижно сидел, привалившись к стене. Вид у него был крайне болезненный, из носа текла тонкая струйка крови. Скотти нигде не было видно.
– Что это было? – растерянная Мариан утратила привычный апломб.
– Святая кара, – тихо ответил Фуллер. – Прости, я очень… испугался.
Хоук присвистнула.
– Срань Создателя… храмовничье очко не железное, на наше счастье! – она посерьезнела. – Только, это, молчи, не говори об этом при Бет. И мелюзге запрети.
– Не выйдет. Она маг, и праведный огонь ни с чем не спутает. Да и духовный урон для нее оказался велик.
– О… тогда твои дела неважны, папаша, – Мариан нахмурилась. – Ладно, я с нее глаз не спущу. Но и ты тоже будь начеку.
– А в чем дело, собственно? – Джейкоб искренне удивился.
– Долго рассказывать, но ты же сам видишь, сестренка у меня со странностями. Особенно касательно мужиков. Еще подростком у нее все хахали ходили покусанные-поцарапанные. Одному она вообще нижнюю губу начисто откусила, увлекшись… – старшая Хоук хихикнула, припоминая.
Джейкоб вздрогнул.
– Но это так, жеребячье. А вот к храмовникам у нее реальная слабость – тогда она теряет контроль. Последнего, в порыве страсти, вообще уделала не по-детски, даже хоронить нечего оказалось. Короче, Джейкоб, я тебя предупредила. Смотри в оба, держись от нее подальше и все будет в порядке.
Фуллер нервно сглотнул, уставившись на Бетани, которая как раз начала подавать признаки жизни. Из кустов вынырнул Скотти, пряча в карман приятно звенящий мешочек. Воспользовавшись суматохой, он тщательно обыскал останки и, судя по всему, не остался внакладе.
Замок встретил их молчанием и пустотой. Пройдя пару комнат, и не найдя там никого – почти никого, за исключением праздно шатающихся скелетов, сестры Хоук и Фуллеры вышли в главный зал замка Редклиф. На троне сидел худенький мальчик с ввалившимися от недоедания глазами. У его ног сидели стройная женщина в роскошном платье и темноволосый мужчина с блуждающей ухмылкой. Завидев пятерых новоприбывших, женщина вскочила и бросилась к ним, заламывая изящные руки.
– Как хорошо, что вы пришли, миледи, – она вцепилась в рукав Мариан, безошибочно определив в ней главную.
– Это как посмотреть, – хмыкнула та, стряхивая наманикюренные пальчики со своего запястья. Эрлесса – а это была она, – сбивчиво заговорила:
– Помогите Коннору, умоляю. Мальчик не в себе, ему нужна помощь. – Она обернулась, глядя на сына. Тот мрачно ухмыльнулся.
– Чего приперлись, соски?
Сестры переглянулись.
– Это ты нам? – хором переспросили они.
Хоук направилась к Коннору, на ходу вынимая из ножен искривленный клинок и проводя им по стене. Раздавшийся скрежет резанул уши.
– Пожалуйста, нет! – испуганная эрлесса снова схватила ее за руку. – Он же ребенок, он не ведает, что творит!
– Я тоже не ведаю, когда меня соской называют, – вмешалась Бетани, наводя на Коннора посох. – С детства этого не люблю!
Супруга эрла метнула умоляющий взгляд на Джейкоба. После встречи с Ревенантами, бывший храмовник определенно пересмотрел свои взгляды на детоубийство, потому что демонстративно отвернулся.
Мужчина, сидящий возле ног мальчика, радостно засмеялся и наделал в штаны.
– Тьфу, дерьмо… Это еще кто?
– Это мой деверь, – грустно сказала эрлесса. – Банн Теган. Коннор наложил на него чары, лишившие его разума. Вот он и стал, такой… не в себе.
– Ну что, кончаем уродца? – Хоук вопросительно глянула на сестру. – Что скажешь?
– Вообще-то, – Бетани замялась, – мальчика можно спасти, теоретически. Для этого нужно войти в Тень и сразить Демона, захватившего его душу. Могу попытаться.
– Вау! А зачем? Не проще ли его шлепнуть и дело с концом?
– Не проще, – младшая сестра покачала головой. – Демон может успеть выйти из его тела. Где гарантия, что пока мы тут собирались, он уже так не поступил?
– Угу… а потом он снова натравит на нас эту дохлую свору. А до утра еще порядком времени осталось. Что тебе нужно?
– Она, – Бет кивнула в сторону леди Изольды. – Мне нужна человеческая жертва, чтобы войти в Тень...
– Не пойдет! – Джейкоб решительно выступил вперед. – Пусть я и бывший воин Создателя, но не допущу магии крови в своем присутствии.
– Так выйди за дверь! – Хоук пожала плечами. – Нашел проблему.
Фуллер-старший неодобрительно засопел, но явно собрался последовать совету, когда Бетани закончила фразу.
– … или лириум.
– О! Так у нас есть, – подскочил обрадованный Скотти. Юный эльф был доброй душой и не хотел чьей-либо смерти; к тому же, он не без основания полагал, что эрлесса вполне может захотеть щедро отблагодарить их за спасение – свое и ненаглядного отпрыска.
Джейкоб ожег Скотти негодующим взглядом, но тот уже доставал мешочек, набитый толченым минералом из бездонных карманов потрепанной курточки.
Мариан протянула руку, но парень быстро убрал ее за спину.
– А что мне за это будет?
Старшая Хоук ласково взъерошила его светлые волосы.
– Люблю таких маленьких ушлых засранцев, – мечтательно проговорила она, поднеся искривленное лезвие к носу Скотти, – только поэтому еще не разрубила тебя пополам…
Понятливый Фуллер-младший быстро отдал ей мешочек и поспешил оказаться вне досягаемости блестящего острия.
Подготовка к ритуалу заняла немного времени и вскоре Бетани скользнула в сверкающую завесу, образовавшуюся в центре зала. Остальные сбились в кучу, дожидаясь ее возвращения. Ждать пришлось недолго. Время в Тени течет иначе, чем в реальном мире, и поэтому, спустя минут десять, красная от злости Бет появилась из портала.
– Что за херовень?! – возмутилась она, обводя взглядом присутствующих. – Я вам что, девочка, носиться по Тени, как угорелая? Нет в этом маленьком пиздюке никакого Демона!
Мариан недоуменно подняла брови. Кейт ахнула. Джейкоб вытаращил глаза. Скотти обиженно сморщился.
– Тогда где он?
В ответ раздался заливистый хохот. Смеялась эрлесса. Ее лицо расплылось, являя миру ярко-сиреневое треугольное личико с широко расставленными кошачьими глазами и изящным завитком золотистых рогов над выпуклым лбом. Красивое платье исчезло. Вместо него показались упругие грудки с фиолетовыми сосками и округлые бедра, обрамленные ярко-синими шароварами, шедро расшитыми золотом. Скотти зачарованно уставился на аккуратный пупок демоницы, сверкающий драгоценным камнем, продетым в кожу.
– И не было никогда, – отсмеявшись, сказала Демон Желания, весело глядя на остальных. – Это всегда была только я. Почему-то никто не подумал, что, раз Коннор обладает магическим даром, то кто-то из его предков должен был тоже родиться магом. В семье Эамона таких способностей не было ни у кого, ни по отцовской, ни по материнской линии. А вот в семье Изольды – никто не удосужился выяснить. Так что, прозвище «орлейская ведьма» – намного более соответствовало истине, чем думали те, кто дал мне его…
Договорить она не успела. Бетани взмахнула посохом и изящное тело бывшей эрлессы выгнулось дугой, затрясшись в конвульсиях. Из ярко-сиреневого рта струей хлынула темная, почти черная, кровь. Демоница захрипела, глаза закатились, превратившись в аметистовые бельма на посеревшем лице. Младшая Хоук улыбалась, наблюдая за агонией Демона. Она стукнула посохом об пол, и сиреневокожее тело приподнялось над землей, складываясь пополам, с характерным треском сломанных позвонков.
С невероятным усилием, демоница приподняла голову и взмолилась.
– Не-уби-вай ме-ня, гос-по-жа.
Магесса медленно, будто нехотя, опустила посох.
– Я слушаю тебя, Демон.
Висящая в воздухе демоница выпрямилась и попыталась обольстительно улыбнуться.
– Мы можем договориться, госпожа. Я выполню любое твое желание, все, что ты захочешь. И освобожу эрлессу.
– Насрать на эрлессу. А какие желания?
Демон подплыла вплотную, покачиваясь в своей невидимой воздушной клетке. Она сделала жест когтистой рукой, словно рисуя нечто, невидимое обычному взору. Но Бетани ее поняла, потому что глаза ее затуманились и она согласно кивнула. Раздался резкий хлопок, Демон опустилась на землю, приняв обличие молодого статного мужчины в доспехах храмовника.
Фуллеры очумело молчали, глядя на эти метаморфозы. Мариан тихо посмеивалась, деликатно прижав ладонь ко рту.
Демон-храмовник подошел к Бетани, поцеловал ее в приоткрытые губы и взял за руку, увлекая прочь из комнаты.
Час спустя, Джейкоб Фуллер шел мимо спальни, принадлежащей эрлессе Изольде. Он не мог заснуть и остаток ночи патрулировал коридор, настороженно вслушиваясь в ночные шорохи. Его как магнитом влекло к двери, за которыми скрылись Бетани и ее демонический любовник. Пройдя очередной раз мимо их комнаты, он заметил, что дверь, ведущая в покои Изольды, приоткрыта. Насторожившись, он толкнул ее и вошел. Бетани сидела у резного трюмо, медленно водя щеткой по волосам. Она была полностью одета и невозмутима. Чуствуя себя ужасающе глупо, Джейкоб пробормотал.
– Извини, что побеспокоил. А где… эээ… Изольда?
Заставить себя вымолвить «демон» бывший храмовник просто не смог.
– Там, – Бетани нежно улыбнулась ему, лукаво наклонив голову, и неопределенно махнула рукой в сторону двери, ведущей в смежную комнату.
Сам не понимая зачем, Фуллер-старший приоткрыл ее и застыл на пороге. В глазах потемнело. Потом покраснело. Затем зарябил красно-бело-черный калейдоскоп. Комната. Кровать. Цветы. Красные цветы. Кровь. Кровь на стенах. Кровь на полу. Кровь на потолке. Нечто длинное, влажное, свисающее с вычурного светильника под потолком. Что-то липкое, плотное, бугристое – на столике в изголовье постели. Под напитанной алым простыней – очертания обрубка неправильной формы. Рядом – предметы, похожие на мохнатых пауков. Отблеск драгоценного камня на одной из паучих ножек. Нет, не пауки, – понимает Джейкоб, – кисти рук, небрежно брошенные одна на другую. Много чего еще замечает бывший храмовник. Он не хочет, но все равно видит. Наконец, его желудок сжаливается над ним и исторгает едкую волну из недр кишечника, заставляя отвести взгляд от жуткой картины.
Выскочив из страшной комнаты, словно ошпаренный, он натыкается на Мариан, которая смотрит на него с неким сочувствием и даже не говорит ему «я же предупреждала».
Утром все, в прежнем составе, прихватив фуллеровский скарб и повозку, погрузились на паром, идущий через озеро Каленхад; высадились в Доках и всего через пару дней оказались в Вестхиллском Порту. Последний рубеж на пути в Киркволл.
– Что же дальше? – задумчиво спросил Джейкоб у Мариан Хоук, наблюдая, как их пожитки грузят на небольшой корабль. Последнее время они вели серьезные и уважительные беседы. И если Мариан и называла бывшего храмовника «папашей» – никакой насмешки при этом не проскальзывало.
Она пожала плечами.
– А ничего. Встретимся в Киркволле с Данариусом, в одном заведении, отдадим ему филактерии, заберем свои золотые и будем вольны, как птицы. Может быть, даже останемся в Вольной Марке. В том же Киркволле – говорят, неплохой городишко. А ты с семьей – отправитесь, куда захотите.
– Ты поосторожней с сестрой…
Мариан наклонила голову, задумчиво глядя на него.
– Хороший ты мужик, папаша. Даром, что хреновник, – она засмеялась. – Ну ладно, что и пошутить нельзя? Конечно, я присмотрю за младшенькой, мог бы и не говорить. А ты присматривай за Скотти… Хотя, что это я – он скоро сам за кем хочешь присмотрит, – она подмигнула Фуллеру. – У мальца, случайно, гномов в роду не было?
Фуллер удивленно посмотрел на нее.
– Не совсем понимаю, что ты имеешь в виду. Что не так со Скотти?
Давясь от смеха, Мариан рассказала ему, как перед самым прибытием в Вестхилл к ней подошел приемный сын Джейкоба и, заикаясь и краснея, показал листовку с объявлением о награде за их с Бетани головы и какой-то совершенно сверхъестественной суммой вознаграждения – 2500 золотых.
– Я ему говорю: Скотти, ты предлагаешь мне себя самой обезглавить, ради вознаграждения? А он так спокойно: нет, но можно же принести голову Бетани – тогда будет положена только половина суммы, но это тоже очень много, – она закашлялась. – Представляешь?
Оставив пришибленного этой дикой историей Джейкоба сидеть на берегу, Хоук пошла к повозке, собирать вещи. Они отплывали на рассвете.
Сестры Хоук и Фуллеры прибыли в Киркволл ближе к вечеру. Хоук сказала, что Данариус будет ждать их в «Цветущей розе», единственном заведении города, открытом от заката до рассвета.
Свернув за угол, они поняли, что пришли. У входа в заведение стоял низкорослый зазывала – гном, с франтоватыми серьгами в мясистых мочках ушей, толстой цепью, украшающей волосатую грудь и небрежно стянутыми в пиратский хвост рыжеватыми волосами. Морда у гнома была нахальная, сверх всякой меры.
– Подходите! – зычно выкрикивал он. – У нас есть белые киски, черные киски, рыжие киски, человеческие киски, эльфийские киски, гномьи киски, кунарийские киски, горячие киски, холодные киски, мокрые киски, тугие киски, большие киски, волосатые киски, вонючие киски, бархатные киски, шелковые киски, магические киски, церковные киски, храмовничьи киски, живые киски, мертвые киски. В «Цветущей розе» есть все, на любой вкус и размер! А если у нас этого нет – значит, оно вам на хрен не надо!
– Э-Эй! – гном заметил подошедших. – Стойте! Сюда со своими телками нельзя, тут…
Зазывала замолк, когда окованный железом каблук сапога Мариан от души впечатался в толстые губы.
– Должно быть, клевое место! – воскликнула Мариан, переступая через поверженного противника.
Бетани молча улыбнулась, изо всех сил ткнув посохом в причинное место нечастного зазывалы. Джейкоб, Кейт и Скотти с достоинством обошли лежащее тело. У самых дверей Скотти воровато оглянулся, подбежал к лежащему гному, быстро обшарил его карманы и несколько раз смачно двинул ногой в живот. Просто так, для профилактики. После чего бросился догонять своих спутников.
Вечер был просто чудесным. А ночь – обещала стать еще лучше…
@темы: Ллойд, любимое, мои рассказы, Dragon Age 2, Коннор, Коутрен, Бетани Хоук, Фандомная битва, Редклиф, Мариан Хоук, Изольда, фанфикшн, Dragon Age
?
Сижу в маечке и шортиках. 
?
божестводостойную личность (с)