Сегодня разговаривали с Л. по телефону. Вспоминали школьные времена. И вот, не могу поверить, но я почти забыла о своей, пожалуй, самой выдающейся выходке за все время учебы.С точки зрения поведения я была из разряда «сложных детей», но т.к. мой отец был директором завода, к которому была приписана наша школа; да и вообще, фактически, весь наш «спальник» — мне все сходило с рук.
Сошло и это.
А дело было так. В честь весны в нашем районном Дворце студентов нам ежегодно организовывали некое командное мероприятие, — «Веселая весна», типа смеси «Брэйн-ринга» и «КВНа». Проходила эта муть в несколько этапов, с оценками жюри и проч. А потом дискотека.
Устраивалось это для 10-х классов. У нас, почему-то, существовала такая вот градация.
9-е классы играли в баскетбол; 10-е — в «Весну», а 11-е — в «Любовь с первого взгляда» и «Мисс Весна»
В баскетбол я в свое время честь школы защищала (закончилось мероприятие грандиозной потасовкой в раздевалке), пришло время участвовать в «Весне». От нашего класса в команде нашей школы были четверо: я, Л., и еще двое наших друзей. И с самого начала у нас не сложились отношения с нашими коллегами по команде. Из «А»-класса были заучки, из «Б»... ну, с "бэшками" мы вообще с детства враждовали и называли их исключительно тем самым словом на соответствующую букву.
история Тем не менее, на репетиции ходили, грызлись с капитаном по поводу контента и проч. И (господи прости) одним из номеров было так называемое «творческое участие». Нам с Л. было приказано выйти и прочитать вдвоем сценку из «Ромео и Джульетты» (мы с ним вроде как считались парой, хоть это было не совсем так)
На молодежном конкурсе (!)
Мы сражались аки львы. Но нас заставили. Меня нарядили в пелеринку, Л. — в портьеру. Это были с понтом наряды соответствующей эпохи.
Ну, что я могу сказать. Пока мы репетировали в актовом зале, с нас приходила поржать вся школа. У меня в то время была панковская прическа — рваное каре кислотно-малинового цвета. И в сочетании с розовой пелеринкой до пола это смотрелось очень нетривиально. И двухметровый бычешеий Л., страстно гундосящий:
Смотри, моя любовь, как на востоке
Расходятся друг с другом облака...
..эээээ
При этом он все время забывал слова и мне приходилось зачитывать признание в любви себе самой. Причем, с невозмутимым видом, словно, согласно новой трактовке, у Джульетты раздвоение личности.
Наша команда вообще укаваивалась до такой степени, что мы таки заподозрили, что нас жестоко троллят. И вот что мы придумали.
Наш номер был в последнем туре. Выйдя на сцену "в костюмах" мы огребли положенный нам вал ржача, но не смутились. Л. взял микрофон и торжественно объявил:
«Лейтон-стрит», стихотворение-отрывок из романа Стивена Кинга «Томминокеры».
И отвалил в сторонку.
Вперед вышла я, в платьице, розовом хайратнике, с фиолетовыми губами и цветочками в кулачке.
Кто читал «Томминокеры», тот уже понял, о КАКОМ отрывке речь.
После первой же строфы народ в зале затих.
Лейтон-стрит
Эти улицы идут оттуда, где камни
Торчат из битума, словно головы
Детей, не закопанных до конца...
"Что за миф это?" - спрашиваем мы, но дети
Играющие в мяч, играющие в лошадки,
Бегают вокруг и только смеются.
Это не миф, - отвечают они, - не миф,
Эй, - говорят они, - еб твою мать,
Здесь нет ничего, кроме Лейтон-стрит,
Здесь нет ничего, кроме маленьких домиков,
Ничего, лишь подъезды, где наши матери
Перемывают косточки своим соседям.
Где-то дни становятся все горячее,
А на Лейтон-стрит слушают радио,
И птеродактили реют между антеннами
И там говорят эй, еб твою мать!
Говорят эй, еб твою мать!
Это не миф, - отвечают они, - не миф,
Эй, - говорят они, - еб твою мать,
Здесь нет вокруг ничего, кроме Лейтон-стрит.
Это, - они говорят, - как если б ты смолк
В вечном безмолвии дней. Еб твою мать.
Когда мы уходим от этих пыльных дорог,
Магазинов с рожицами на кирпичных стенах,
Когда ты говоришь: "Я достигла конца
Всего, что можно, и даже слышала
Скрежет зубов, скрежет зубов в ночи..."
И, кстати говоря, под конец мне, как и Гарду, аплодировали. Я читала хорошо, и, черт меня подери, разве это не прекрасный отрывок?
Но скандал был грандиозный