[StarL]

1. Ричард Кристиан Мэтисон

Вампир

Ночь. Человек. Дождь.
Жажда иль голод – боль.
Поиск. По следу. Чутье.
Он за рулем. Быстрей.
Лужи. Несется авто.
Скорость. Еще быстрей.
Радиоголос звучит. Новости.
Новости. Где?
Катастрофа. И кровь.
Столкновенье машин.
Неподалеку совсем.
Маленький городок.
Много ли жертв, нет?
Лужи блестят, блестят.
Жажда. Я стражду. Пить.
Скорость прибавить еще.
Как. Минуты. Ползут.
Лужи. Летит авто.
Вот он на месте. Парк.
Спрятаться и смотреть.
Трупы. Кровь. Это кровь.
Черным лаком блестит.
Черная при фонарях.
Вот зеваки – толпа.
Воют сирены вокруг.
Ждать. Затаиться и ждать.
Ждать и страдать. Терпи.
Час. Он сидит и ждет.
Два. Сигарета. Боль.
Дымом голод унять.
Горечью горло набить.
Термос. И кофе жжет.
Горечь. А кровь солона.
И сладковата она…
Вкус смерти чужой
Его ни с чем не сравнишь.
По лбу катится пот.
Ждать. Сигарету еще.
Испарина и тошнота.
Уличные огни.
Вой полицейских сирен.
«Скорая помощь». Здесь.
Блеск у зевак в глазах.
Жадный, голодный блеск.
Носилки и простыни.
Красное белым закрыть.
Плоть. Истерзана плоть.
Смерть. Мурашки. Озноб.
Так, тики-так. Ждать.
Час. И два. Или три.
В горле ком тошноты.
Ждать. Затаиться и ждать.
Вонь в авто – это пот.
Пот и въевшийся дым.
Бесчисленных сигарет –
Цепочкой погасших огней.
«Скорая» едет прочь.
Покореженный автомобиль
Грузовик на себе увез.
Труповозка. Мешки.
Черный полиэтилен.
Черный. Блестит. Блестит.
Вжик. Увозят. И вслед.
Смотрит. Жадно. Толпа.
Кто-то плачет. Не все.
Зеваки. Вспышки. Они
Примчались, чтоб это снять.
Газетчики. Нюх у них.
Ну вот, опять тишина.
Дождь припустил сильней.
Улицы все пусты.
Пьяный, шатаясь, прошел.
Воздух сырой. Туман.
Вновь он остался один.
Так, оглянуться. Тишь.
И тела увезли.
Хлопает дверца авто.
Как затекла спина.
Выйти. Бочком подойти.
Глянуть – сначала вскользь.
Нет, не спешить, не спешить.
Так, постоим. Вперед.
Парк. И вокруг дома.
Спят. И окна молчат.
Мертвый город. Вперед.
Вот оно. Мел и кровь.
Кровь. И как бел мел.
Контур. Мокрый асфальт.
Ближе. Шаг. Еще шаг.
Контур. Перешагнуть.
Внутрь вступить. В кровь.
О, не спешить, впивать.
Взглядом, кожей самой.
Чувствовать. Ощущать.
Ноздри раздув, стоит.
Веки прикрыл, молчит.
Сосредоточься. Что?
Выдох и вдох. Есть!
Женщина. И испуг.
В зеркальце лобовом.
Вспышка чужих фар.
Туша грузовика.
Взрыв и жуткая боль.
Скрежет металла. Вой.
Крик. Столкновенье. Смерть.
Столб огня в темноте.
Время, замри, замри.
Сосредоточился. Так.
Как воду губкой впивать –
Смерть, ужас и кровь.
Голод насытить свой.
Вижу, я вижу смерть.
Я исцеляюсь так.
Чтобы продолжить жить,
Я выпиваю смерть.
Я поглощаю боль.
Ужас я жру и страх.
С каждой секундой сильней.
Кровь с асфальта лизать –
Столько сил не придаст,
Как просто стоять и смотреть
В прошлое. В никуда.
В то, чего уже нет.
Вновь и вновь прокручу.
Ужас. Крики и боль.
Кровь. Столкновенье. Смерть.
Вот он, наркотик мой.
Я. Насыщен. Вполне.
Мне. Тепло. Хорошо.
Дозу. Свою. Получил.
Ломка. Моя. Прошла.
Да, привычка сильна.
Смерть – это жизнь моя.
Кровь чужая – мой хлеб.
Мне на асфальте пир
Приготовила смерть.
Вот облегченье пришло.
Все. До капли. До дна.
Все. Пора уходить.
Обратно садится. Мотор.
Тронул авто. Дождь.
Улицы как блестят.
Черный и мокрый блеск.
Все мерещится кровь.
Спи, городок, спи.
Карту он достает.
Картой в авто шуршит.
В безопасности. Прочь.
Он насыщен вполне.
Сигаретку еще.
Ветер впустить в окно.
Радио что жужжит?
Поиск. Где еще смерть?
Где еще взрыв и кровь?
Удары ножом? Боль?
Он по следу идет.
Чует, что где-то смерть.
Где-то пожива ему.
Где-то смерть – чтобы жить.
Скоро. Чуть потерпеть.
А пока что – он сыт

2. Габриэль Гарсиа Лорка

Пресьоса и ветер

Пергаментною луною
Пресьоса звенит беспечно,
среди хрусталей и лавров
бродя по тропинке млечной.
И, бубен ее заслыша,
бежит тишина в обрывы,
где море в недрах колышет
полуночь, полную рыбы.
На скалах солдаты дремлют
в беззвездном ночном молчанье
на страже у белых башен,
в которых спят англичане.
А волны, цыгане моря,
играя в зеленом мраке,
склоняют к узорным гротам
сосновые ветви влаги...

Пергаментною луною
Пресьоса звенит беспечно.
И обортнем полночным
к ней ветер спешит навстречу.
Встает святым Христофором
нагой великан небесный -
маня колдовской волынкой,
зовет голосами бездны.
- О, дай мне скорей, цыганка,
откинуть подол твой белый!
Раскрой в моих древних пальцах
лазурную розу тела!

Пресьоса роняет бубен
и в страхе летит, как птица.
За нею косматый ветер
с мечом раскаленным мчится.

Застыло дыханье моря,
забились бледные ветви,
запели флейты ущелий,
и гонг снегов им ответил.

Пресьоса, беги, Пресьоса!
Все ближе зеленый ветер!
Пресьоса, беги, Пресьоса!
Он ловит тебя за плечи!
Сатир из звезд и туманов
в огнях сверкающей речи...

Пресьоса, полная страха,
бежит по крутым откосам
к высокой, как сосны, башне,
где дремлет английский консул.
Дозорные бьют тревогу,
и вот уже вдоль ограды,
к виску заломив береты,
навстречу бегут солдаты.
Несет молока ей консул,
дает ей воды в бокале,
подносит ей рюмку водки -
Пресьоса не пьет ни капли.
Она и словечка молвить
не может от слез и дрожи.

А ветер верхом на кровле,
хрипя, черепицу гложет.


3. Олег Ладыженский

Баллада двойников

БАЛЛАДА ДВОЙНИКОВ
– Нежнее плети я,
Дешевле грязи я –
В канун столетия
Доверься празднику.

– Милее бархата,
Сильней железа я –
Душой распахнутой
Доверься лезвию.

…Левая рука – правою,
Ложь у двойника – правдою,
Исключенье – правилом,
Лакомство – отравою.
Огорчаю?
Нет! –
радую…

– Червонней злата я,
Из грязи вышедши –
В сетях проклятия
Доверься высшему.

– Святой, я по морю
Шел, аки по суху –
Скитаясь по миру,
Доверься посоху.

…Правая рука – левою,
Шлюха станет королевою.
Трясогузка – лебедью,
Бедность – нивой хлебною.
Отступаю?
Нет! –
следую…

– Возьму по совести,
Воздам по вере я,
На сворке псов вести –
Удел доверия.

– Открыта дверь, за ней –
Угрюмый сад камней.
Мой раб, доверься мне!
Не доверяйся мне…

…в зеркале глаза – разные.
Позже ли сказать?
Сразу ли?!
Словом или фразою,
Мелом или краскою?
Сострадаю?!
Нет! –
праздную…

4. Перси Биши Шелли

Озимандия

Рассказывал мне странник, что в пустыне,
В песках, две каменных ноги стоят
Без туловища с давних пор поныне.
У ног — разбитый лик, чей властный взгляд
Исполнен столь насмешливой гордыни,
Что можно восхититься мастерством,
Которое в таких сердцах читало,
Запечатлев живое в неживом.
И письмена взывают с пьедестала;
«Я Озимандия. Я царь царей.
Моей державе в мире места мало».
Все рушится. Нет ничего быстрей
Песков, которым словно не пристало
Вокруг развалин медлить в беге дней.

5. Н. Гумилев

Баллада

Пять коней подарил мне мой друг Люцифер
И одно золотое с рубином кольцо,
Чтобы мог я спускаться в глубины пещер
И увидел небес молодое лицо.

Кони фыркали, били копытом, маня
Понестись на широком пространстве земном,
И я верил, что солнце зажглось для меня,
Просияв, как рубин на кольце золотом.

Много звёздных ночей, много огненных дней
Я скитался, не зная скитанью конца,
Я смеялся порывам могучих коней
И игре моего золотого кольца.

Там, на высях сознанья — безумье и снег,
Но коней я ударил свистящим бичом,
Я на выси сознанья направил их бег
И увидел там деву с печальным лицом.

В тихом голосе слышались звоны струны,
В странном взоре сливался с ответом вопрос,
И я отдал кольцо этой деве луны
За неверный оттенок разбросанных кос.

И, смеясь надо мной, презирая меня,
Люцифер распахнул мне ворота во тьму,
Люцифер подарил мне шестого коня —
И Отчаянье было названье ему.