Вот в принципе за что и любишь Барсумку, что в ней попадаются книги, которые иначе ты бы никогда не прочитал. Для меня это важно, потому что я всегда читаю одно и то же.
Больше того, я и в кино каждую неделю хожу только чтобы не смотреть одни фильмы ужасов, — правда, я уже и их не смотрю, поэтому в кино хожу, чтобы вообще не отвыкнуть, — а помады мне часто выбирает А. или подруги, потому что я всегда покупаю розовые. Разве есть что-то лучше розовых помад?читать дальшеЯ, конечно, могла бы сказать, что вау, случилось чудо и «Арабский кошмар» стал для меня новой «Рыбалкой в Америке» (господи, это охуенная книга, серьезно, она безумнее Шляпника, но просто охуенная), но нет. Он в очередной раз напомнил, насколько далека я в принципе от магореализма, и даже самые лучшие представители оного при всех неоспоримых достоинствах мне не заходят, хоть ты тресни.
На самом деле у «Кошмара» есть в принципе все, что нужно. Вот эта тягучая атмосфера «1001 ночи» (я эту книгу терпеть не могу), эти приключения на грани реальности и магических снов, где одно перетекает в другое и все это варится в таком густом раскаленном котле, и вся эта невероятная избыточность, весь этот пафос жарких пустынных ночей, эта осязаемость пыльных улиц, вся это возня, погони, горячечный эротический бред, тайны, убийства, до охуения долгие разговоры. И все это с сильным, безудержным экзотическим вкусом, яркое, выпуклое. Сначала очаровывает, но потом как зефир. Становится такое приторное, с жутко навязчивым послевкусием, и у тебя уже все слиплось от этой зефирной сладости, а бросить как-то не с руки, и ты его мучительно туда, а оно обратно, ты этим всем давишься, а оно удушающе пахнет, липнет к рукам и просто везде, — во рту, на зубах, на языке, под ногтями, на пальцах.
В общем, могу сказать точно, что как представитель жанра магического реализма, это, конечно, выдающийся роман, вот вообще без вопросов. И я рада, что составила о нем представление. Но не мое. Я зефир не люблю, и мне его столько не осилить.